Тайны католических монашеских орденов

Следует особо заметить, что подвижники, преданные монашеской идее, никуда не исчезли, возможно их число даже несильно уменьшилось, но они растворились в массе новых людей, принесших в монастыри мирской дух.

Во время организации и становления монастырей братии приходилось сталкиваться с внешними трудностями, выдерживать тяжелые испытания. Монахи осваивали новые земли, отвоевывая их у природы: осушали болота, валили лес. Стремясь расширить границы христианского мира, они сталкивались на задворках империи с язычниками.

Со временем монашество получило расположение светских правителей, увидевших выгоду в использовании этой силы. Крупные феодалы поддерживали монастыри, осваивавшие новые земли. Монастыри богатели, включались в феодальные отношения. Благоприятные внешние условия не способствовали самоотверженности монахов. Можно сказать, что с исчезновением необходимости прорубать себе дорогу и с ростом материального благосостояния монашество обеднело духовно.

Признаки обмирщения стали отчетливо заметны к VIII веку. К этому времени относятся сведения о разгульных пиршествах монахов, об устраиваемых ими охотах на диких зверей. Иными словами, бывшие аскеты вели образ жизни светских феодалов. Соответствующе изменились монашеские одеяния. Отказавшиеся от мира ради служения Богу выглядели, как настоящие франты: носили расшитые золотом шапочки, сверкали начищенными сапогами из дорогой кожи.

Позднее обмирщение стало совершенно явным. Иной монастырь было трудно отличить от двора знатного сеньора. Монахи стали жениться, высокие доходы монастырей давали возможность кормиться не только братии, но и семействам женатых аскетов. Монахи уже не утруждали себя работой, монастырские земли возделывали крестьяне.

Распространилась практика вручения аббатств за военные подвиги. Бывшие князья, неожиданно став настоятелями, вряд ли основательно пересматривали жизненные ценности. Религия их интересовала гораздо меньше, чем политика. Случалось, что аббат лишь изредка наведывался в свой монастырь, а жил при дворе сеньора.

Не все монастыри утратили грань, отделявшую их от мира. Возмущающие приверженцев аскетизма явления, подобные описанным выше, происходили не везде, многие общины все же придерживались устава и не выходили за рамки приличия, но все же требования монашества к себе были смягчены повсеместно. В этом смягчении ревнители веры не могли не усматривать отступление от идеала.

Падение нравов в европейских монастырях вызывало негодование монахов, строго следовавших аскетическим традициям. Не были довольны этим и некоторые светские правители. Уже Карл Великий (ок. 742–814) пытался бороться с обмирщением монашества, вводя штрафы за нарушение обета целомудрия, препятствуя приобретению собственности аббатами и т. д.

Продолжил дело отца сын Карла Великого Людовик Благочестивый (778–840), требовавший от монахов строгого соблюдения устава святого Бенедикта.

Рубеж I и II тысячелетий ознаменовался глубоким преобразованием в религиозной сфере жизни Западной Европы. К концу тысячелетия над средневековым разумом стали довлеть апокалиптические настроения, многие верили, что судного дня следует ожидать в ближайшем будущем. Такие настроения были вызваны участившимися набегами варваров, голодом и разрухой. Европу раздирали феодальные междоусобицы. Казалось, что на земле воцарился хаос и даже церковь погрязла в грехе.

В это смутное время в некоторых монастырях возродились самые крайние и суровые формы аскетизма и подвижничества. Богобоязненные монахи с целью искупления грехов совершали еремитское покаяние — бичевали себя плетьми, надевали тяжелые вериги. Общины с такими порядками стали появляться по всей Европе, а в 1080 году появился упорядочивающий эту форму служения документ — Устав Радульфа. Теоретическая основа этого движения была сформулирована в трудах видного теолога Петра Дамиани (1007–1072).

В то же время паническое стремление к спасению души, заставлявшее монахов посвящать все силы духовным упражнениям и самоистязаниям, не оставляло монахам возможности заниматься производительным трудом и поддерживало практику привлечения в монастыри рабочей силы со стороны.

Аскетический идеал под действием гнетущего страха перед казавшимся близким Судным днем деформировался и принял изуверские формы. Монахи будто состязались в выносливости, умерщвляя свою плоть. Появились единицы измерения покаяния. Так, чтобы получить покаяние на год, требовалось три тысячи ударов плетью. Есть сведения, что знаменитый своим фанатизмом святой Доминик Веригоносец мог за сутки совершить покаяния на 60 лет.

Сами по себе такие фанатики были далеки от стремления что-либо реформировать, их гораздо больше интересовало личное спасение, к которому они. шли каждый в своей уединенной келье. Но церковь старалась использовать этих подвижников в своих целях. Общим стремлением многих церковных иерархов в это время было утвердить монашество как наилучший для христианина образ жизни, «присоединить весь мир к монашескому чину».