Тайны Кремля<br />Сталин, Молотов, Берия, Маленков

Через семь недель, 26 февраля, о предстоящем партийном форуме узнали и участники состоявшегося в тот день пленума ЦК. Первого в оказавшейся нескончаемой, растянувшейся почти на четыре десятилетия, послевоенной череде заседаний, посвященных проблемам сельского хозяйства и попыткам ничего не меняя по сути, добиться его резкого подъема. Пленума, где основным докладчиком выступил — в последний раз за свою политическую карьеру — Андреев, так и не сумевший ничего предложить. Буквально ничего — ни полу-, ни даже псевдорадикальных мер, позволивших бы вывести колхозы и совхозы из слишком затянувшегося кризиса. Сообщение же о намеченном съезде, не включенное в официальное информационное сообщение для печати, сделал Жданов. Огласил намеченную повестку дня работы предстоящего съезда, в том числе — принятие новых программы и устава. Назвал тех, кому поручалась подготовка столь важных документов. Разумеется, в числе основных разработчиков оказались и сам Жданов, и его верный союзник Александров[550].

Такое развитие событий никак не могло устроить аутсайдеров «семерки», к которым можно отнести Молотова и Маленкова. Судя по всему, никто иной как именно они незадолго до пленума и произвели дворцовый мини-переворот. Провели через ПБ 8 февраля 1947 года важнейший документ — совместное постановление СМ СССР и ЦК ВКП(б) — «Об организации работы Совета министров Союза ССР». С его помощью коренным образом преобразовали и состав, и структуру этого, высшего исполнительного органа власти в стране.

БСМ СССР больше не состояло лишь из Берии, Вознесенского и Косыгина. Возглавлялось теперь непосредственно Сталиным и его первым заместителем Молотовым. Включало помимо них еще и всех зампредов СМ, которые отныне возглавляли самостоятельные участки работы, определенные как отраслевые бюро. По сельскому хозяйству — Маленков, по металлургии и химии — Вознесенский, по машиностроению — Сабуров, по топливу и электростанциям — Берия, по пищевой промышленности — Микоян, по транспорту и связи — Каганович, по торговле и легкой промышленности — Косыгин, по культуре и здравоохранению — Ворошилов.

В непосредственное ведение БСМ, то есть Сталина и Молотова, передали министерства госконтроля, юстиции, материальных и трудовых резервов, государственную штатную комиссию, ряд главных управлений СМ СССР. Кроме того, как дополнительные обязанности, «наблюдение за работой» министерства финансов возложили на Вознесенского, МВД и строительства высотных домов в Москве — на Берию, министерств лесной и целлюлозно-бумажной промышленности — на Косыгина. Такие же ключевые ведомства, как Специальный комитет (атомный проект), комитеты радиолокационный, реактивной техники (ракетный проект), особый, валютный поставили под непосредственный контроль Сталина и Молотова. «Вопросы министерства иностранных дел, министерства внешней торговли, министерства государственной безопасности, денежного обращения, валютные вопросы, а также важнейшие вопросы министерства вооруженных сил» сосредоточили в «политбюро ЦК ВКП(б)», что в сложившихся условиях являлось всего лишь эвфемизмом для обозначения узкого руководства, «семерки».

Таким образом, Молотов вернул себе официальную вторую в иерархии должность. Маленков сравнялся по положению и с Берия, и с Вознесенским, да еще сумел восстановить в прежнем ранге своего соратника Сабурова. В свою очередь, Берия лишился контроля за транспортом и транспортным машиностроением, госбезопасностью, госконтролем; Вознесенский — авиационной и автомобильной промышленностью, тяжелым машиностроением, станко- и судостроением, строительством военных и военно-морских предприятий. Среди членов БСМ пока остался и Андреев, однако, не получив в свое ведение ни одного из отраслевых бюро. Лишь формально, и к тому же в последний раз он числился на одной из высших государственных должностей[551].