Тайны лунной гонки

Надо сказать, что на Западе догадались — не все в групповом полете прошло так гладко и триумфально, как об этом традиционно объявили советские газеты. По мнению британского журнала «Экономист», русские попробовали предпринять «чрезвычайно амбициозную [попытку] сборки элементов постоянно обитаемой орбитальной космической станции — то, что американцы не будут в состоянии сделать еще лет пять». Русские потерпели «унизительную для себя и радостную для американцев» неудачу, но при этом, по мнению «Экономиста», осечка эта «…вряд ли станет более, чем временной задержкой на пути реализации программы, которая с заметным успехом осуществляется уже более десяти лет с того момента, как русские запустили в космос первый в мире спутник. Медленный прогресс [в этой области] отражает состояние советской промышленности, однако, это постоянный прогресс лишь с несколькими неизвестными. У американской [космической] программы, «причесываемой» и сдавливаемой, с одной стороны, политиками, а с другой — общественным мнением, куда больше неизвестных. Несмотря на победу в «лунной гонке», НАСА придется их решать, и здесь русские могут оказаться теми, которые „смеются последними"»[603].

Несмотря на столь оптимистичную оценку журналом перспектив «медленного прогресса» СССР в области пилотируемой космонавтики, оставался факт: со стыковкой, одним из важнейших ключей к успеху «своего пути» Советского Союза за пределами атмосферы, у отечественной космической отрасли было еще не все ладно. Сотрудничество с американцами, накопившими к тому времени весьма солидный и успешный опыт в сфере стыковок пилотируемых объектов по программе «Джемини» и «Аполлон», могло бы способствовать передаче заокеанского стыковочного опыта советским специалистам.

Немного более подробную информацию о «своем» пути СССР в космосе предоставил читателям «Правды» академик Борис Николаевич Петров[604].

В статье, опубликованной в газете 30 декабря 1969 г., он отметил, что вначале Советский Союз и Соединенные Штаты направляли свои усилия на решение во многом сходных задач. Однако, накопив необходимый опыт в сфере освоения космоса и создав для этого соответствующую мощную технику, ведущие космические державы пошли своими дорогами. По мнению Петрова, процесс этот совершенно «естественен и понятен». Академик дал понять, что основные усилия СССР в космосе будут сконцентрированы на создании ДОСов. При этом Петров поспешил успокоить тех, кто мог посчитать, что Советский Союз отказался от пилотируемой лунной программы. Такого не случится, уверил академик. Просто пока исследование Луны и окололунного пространства будет возложено «на плечи» автоматических аппаратов, которые и подготовят «плацдарм» для прибытия туда людей[605]. Президент АН СССР Келдыш, высказывая сходную точку зрения, обосновывал ее гуманистическими соображениями. На осторожные вопросы иностранных журналистов о советских планах по Луне он «давал туманные объяснения: вроде мы и в мыслях и в планах не имели намерений первыми отправить человека на Луну, мы стоим на позициях, что очень многое можно узнать автоматами, прежде чем возникнет необходимость риска высадки человека»[606].

Политическое значение полетов «автоматов» было, разумеется, не меньшим, чем научное, о чем свидетельствует Черток:

«В 1969 году утешение приносили… успешными запусками «Молнии-1», разведывательных «Космосов» и автоматических межпланетных станций «Венера». За первое полугодие 1969 г. было запущено два десятка различных «Космосов».

Нашим газетам, соблюдавшим запрет на информацию об американских лунных успехах, наконец представилась возможность заполнить первые полосы восторгами по поводу успешного достижения планеты Венера советскими автоматическими межпланетными станциями «Венера-5» 16 мая и «Венера-6» 17 мая. Вымпел с барельефом Ленина и гербом Советского Союза был доставлен на поверхность Венеры.

19 мая 1969 г. первые полосы всех наших газет были заполнены приветствием ЦК КПСС, Верховного Совета и Совета Министров ученым, конструкторам, инженерам, техникам, рабочим, всем коллективам и организациям по поводу того, что «наша Советская Родина одержала еще одну выдающуюся победу в освоении космоса»[607].

Соответственно в том же порядке «ученые, конструкторы, инженеры, техники и рабочие», принимавшие участие в создании, запуске, осуществлении полета межпланетных станций, а также в получении и обработке научной информации, докладывали ЦК, Президиуму Верховного Совета и Совету Министров об успешном выполнении программы: