Тайны морских катастроф

В этом подводном кладбище покоятся корабли викингов и древних римлян, пиратские бригантины и торговые суда ганзейских купцов, испанские галионы знаменитой «Великой армады», посланной Филиппом на завоевание Англии, английские фрегаты и стальные корпуса современных судов. Как мухи в паутине, корабли вязли в песках мелей Гудвина, если из-за шторма, тумана или сильного течения они попадали в эту ловушку. Трех-четырех дней было достаточно, чтобы севший на мель корабль был поглощен зыбучими песками. «Пожиратель кораблей» не различал, была ли это небольшая шхуна или огромный лайнер — он без разбору засасывал их, словно скорлупки. Причем в старину в этом гиблом районе отсутствовали какие-либо опознавательные и предупредительные знаки. Что касается карт, то раньше на их достоверность нельзя было рассчитывать, да и как можно было точно определить и зафиксировать на карте мели, которые то и дело меняли свою форму.

Однако нельзя сказать, что в прошлом не предпринимались попытки обезопасить корабли на этом маршруте. Огромные убытки от гудвиновской ловушки несли английские купцы. Они обратились в XVI веке к королеве Елизавете I с просьбой построить в районе смертоносных мелей маяк. Но дело ограничилось сооружением на берегу, да и то в конце XVIII иска, деревянной вышки, на которой по ночам зажигали костер. В начале XIX века адмирал Кокрейн, лорд, отважный мореход и изобретатель, попытался на мелях соорудить каменное основание для башни маяка. Но пески не выдержали нагрузки.

Были и более смелые проекты. Один изобретатель предложил укротить «Пожирателя кораблей» при помощи «осушения зыбучих песков и превращения их в зеленый остров с деревьями и пастбищами». Причем на весь проект он запросил всего тысячу фунтов стерлингов — сумму смехотворную. Покрыть же расходы на строительство предложил за счет маячных сборов с судов, которые проходит мимо.

До конца XVIII века ситуация с маяками оставалась без изменения. Наступил новый, XIX век, а с ним начались и новые несчастья. В 1802 году на мель напоролся трехмачтовый парусник «Фрегейда», принадлежавший голландской Ост-Индской компании. Всего три дня потребовалось «Пожирателю», чтобы поглотить это большое судно с 454 пассажирами и командой. Два года спустя новая трагедия. В песках Гудвина завяз английский транспорт «Аврора», погибло 300 человек.

Общественность Англии потребовала от парламента обуздать наконец этого «Пожирателя». И только тогда Адмиралтейство поставило в районе отмелей плавучий маяк, предупреждавший о Гудвинских песках с севера. Маяк этот так и назывался — «Северный Гудвин». Позже в разное время появились плавучие маяки «Западный Гудвин», «Южный Гудвин» и «Восточный Гудвин». Они были оборудованы мощной сигнализацией, способной пробить любой туман. Но, несмотря на это, полностью укротить «Пожирателя кораблей» так и не удалось. На мелях продолжали гибнуть корабли, а однажды даже погиб маяк «Южный Гудвин». Казалось невероятным, чтобы сооружение, специально рассчитанное на экстремальные условия — сильный шторм и ураганный ветер, потерпело катастрофу. Спасся лишь один человек. А «Пожиратель» продолжал бесчинствовать. На глазах спасателей за какой-нибудь час ушел в песок английский пароход «Виолетта», а с ним вместе несколько сот пассажиров. В 1946 году погибла целая дюжина морских судов. Отчасти в этом были виноваты их капитаны. Они спешили не упустить время первого прилива и войти в лондонские доки с экономией во времени на целых два часа. При этом они шли наиболее опасным маршрутом, часто без лоцмана, даже ночью и во время тумана. Это только увеличивало число кораблекрушений и аварий. Так на мели оказался американский транспорт «Ларэй Виктори», спустя несколько часов он переломился пополам. Та же участь постигла в том же 1946 году американский пароход «Гелена Моджеска». Восемь буксиров пытались стащить судно с мели, но оно разломилось на две части. Вскоре на мели оказался итальянский грузовой пароход «Сильвия Онорато» и тоже раскололся пополам. Та же участь постигла французское судно «Аген».

Такое совпадение с разломом судов, как считают специалисты, не случайно. Первый прилив образует у средней части корпуса с одного борта насыпь, отлив же вымывает песок из-под носа и кормы. После многократного повторения такого чередования прилива и отлива нос и корма теряют под собой опору, провисают, и корабль разламывается. Если судно идет с грузом, оно погибает быстрее.

Существует карта с обозначением мест крушения кораблей, их названий и года гибели на мелях Гудвина за последние двести лет. Но точную цифру кораблекрушений и ущерба от них не знает, наверное, никто. «Если бы можно было поднять все суда, — писал английский журналист, — погибшие на мелях Гудвина в течение последних двух столетий, то полученной стоимости их, пожалуй, хватило бы, чтобы выплатить национальный долг Англии».