Тайны острова Буяна

Шум за стенами храма заставил жреца-оборотня насторожиться. Не думаю, что на площади дрались, но кое-какие события там происходили. Скорее всего, раззадоренные гоблины Балдерука преследовали соглядатаев Коломана, которых, надо полагать, в крепости было немало. Один из них сумел даже добежать до храма. Он ворвался к хозяину с перекошенным от ужаса лицом:

— Нас предали, владыка!

— Изыди, — сверкнул в его сторону глазами Коломан, и несчастный служка рухнул замертво.

— Впечатляет, — вежливо зааплодировал я. — За плохую весть — секир башка. Так вы подпишете капитуляцию, господин жрец, или мне придется прибегать к насилию?

Господин Коломан вдруг начал стремительно краснеть от распирающего его внутреннего огня. Кроме того, он увеличивался в размерах. Сперва с его плеч спала разодранная напором чудовищных мыши одежда, а потом и человеческая кожа. Не прошло и минуты с начала метаморфозы, как перед нами встал во весь свой гигантский рост земноводный урод, очень похожий на тех, что мы отправили в мир иной в болотном замке.

— Боже правый! — только и сумел вымолвить перепуганный де Перрон.

Зрелище было страшным. Но все же не настолько, чтобы ввергнуть нас в истерику, на что, видимо, рассчитывал господин Коломан. Марк Ключевский очень не к месту чихнул, — видимо, на него негативным образом подействовала царящая в храме сырость. Крафт откровенно зевал, благовоспитанно прикрывая рот ладошкой. И только я сохранил приличествующее торжественному случаю серьезное выражение лица.

— Да вы садитесь, господин Коломан, — посоветовал я метаморфизировавшей особи. — В ногах правды нет. Вы, кстати, самочка или самец — я плохо разбираюсь в земноводных?

Похоже, монстр был все-таки самцом, ибо дамы в подобных ситуациях ведут себя куда более благовоспитанно. А этот начал размахивать руками, всячески демонстрируя свою агрессивность. Пришлось вытащить свой незаряженный пистолет и прожечь ему верхнюю конечность, которую он неосторожно поднес чуть ли не к самому моему лицу. Вот такой у меня получился «крибли-крабли-бумс». Господин Коломан из серо-зеленого стал почти пепельным, — очевидно, это была реакция на полученную в результате столкновения травму.

— Я не сторонник жестокого обращения с животными, но вы сами виноваты, любезнейший. Садитесь же наконец, не вынуждайте меня прибегать к крайностям!

Господин Коломан таки внял моему совету. Кресло заскрипело под его сильно погрузневшим телом, но устояло. Минуты две жрец-оборотень приходил в себя, разглядывая свою поврежденную руку.

— Кто вы такой? — наконец сумел выдавить из себя монстр хриплым от боли и ярости голосом.

— Так ведь с этого и надо было начинать разговор, земноводный вы наш, — укорил я его. — А я ведь представился, но вы просто не захотели меня услышать. Исключительно из расположения к вам делаю это во второй раз: Магог, сын Гога. Есть у меня и еще несколько прозвищ. Отдельные несознательные граждане считают меня зверем апокалипсиса. Но на самом деле я Волосатый.

— Велес?! — вновь подхватился с места монстр.

— Сядьте! — рявкнул я на него. — Что вы дергаетесь как истеричка? Научитесь наконец вести себя пристойно в виду царствующей особы!

— Вы еще не царствуете, — нашел в себе силы огрызнуться Коломан, тем не менее подчинился приказу и опустился в кресло.

— Вопрос времени. Вы ведь знакомы с древним пророчеством?

— В общих чертах, — попробовал увильнуть от прямого ответа Коломан.

— Я вам его напомню. Когда придет Магог, закончится власть Гога. И Волосатый неизбежно сменит Ящера. Таков закон эволюции, дорогой мой. Конечно, жаль папу, но динозавры самой природой обречены на вымирание. Грядет эра млекопитающих. В частности, приматов.

— Грязные отродья!

— Дело вкуса. Но мать-природа сделала ставку именно на них. На месте папы Ящера я бы давно перестроился согласно новым веяниям.

— Никогда! — сверкнул глазами Коломан. — Никогда жалкие обезьяны не будут править миром!

— Поживем — увидим, — не стал я вступать в дискуссию с рассерженным на Дарвина земноводным. — Но в любом случае вас ждет жалкая участь. Вы измельчаете до полного безобразия. Будете метать икру в болоте и квакать на луну.

Нарисованная мной перспектива привела Коломана в неописуемую ярость. У него даже слюна закапала с клыков. А клыки те были весьма и весьма солидных размеров. Дабы слегка приглушить эмоции монстра, я нацелил на него дуло своего пистолета. Впрочем, до «крибли-крабли-бумс» дело, к счастью, не дошло. Мне жаль было бы отправлять на тот свет монстра с такими великолепными статями. Ему в зоопарке цены бы не было. Десятки тысяч людей пришли бы туда, чтобы им полюбоваться, и принесли бы питомцу тонны конфет.

— Вы любите конфеты, Коломан?

— Идите к черту, Магог.

— Я там уже был. И, представьте себе, заручился поддержкой некоего господина Асмодея. Тоже, знаете, претендент на звание владыки подземного мира. Вы с ним случайно не знакомы?

— Вам меня не запугать, — гордо вскинул к потолку паскудную морду Коломан. — Вы жалкий аферист.