Тайны Острова Санта Круз

– Помолчи, мальчик, когда старшие разговаривают, – пожурила я тонкогубого. Второй, пониже и поздоровее, неожиданно расхохотался. Ненормальные какие-то, обкуренные, наверное. Вован не улыбался.

– Отойдем? – я смотрела ему в глаза, пытаясь взять ситуацию под контроль.

– Ждите в машине, – кивнул он парням. От дороги уходить мне не хотелось, поэтому я, чуть приблизившись к зданию экскурсбюро, остановилась.

– Что тебе от меня надо, Вован? – спросила я.

– Гражданство, – сказал он.

– Что? – не поняла я.

– Американское гражданство, – терпеливо разъяснил Вован, разглядывая меня прищурившись.

–Так в чем проблема? – я решительно ничего не понимала. – Заплати кому надо и получи гражданство.

– Не получится. Я в розыске, назад мне нельзя. Еле сюда проскочил. А здесь у меня, – он стал загибать пальцы, – родной сын, дом, машина, кредит хороший да жена законопослушная, в тюрьме медсестрой работает. Адвокат всё обстряпает как надо, и гринкарта мне обеспечена.

–Ты чё, рехнулся, Вован? Какая я тебе жена?

Вован достал ксерокопию заключения о браке, помахал ею перед моим носом:

–Ты думаешь, так трудно нарисовать корочку из ЗАГСа? Ты, Динка, моя жена вот уже тринадцать лет. А я тебя из-за бугра поддерживал материально, и все заверенные переводы по вестерн юнион на твоё имя у меня имеются. А доказывать будешь, так надо тебе будет адвоката нанимать, а денег у тебя нет. А что касается сына, так тест на ДНК докажет, что я его отец. Так что давай договариваться по-хорошему.

Он был прав: никто в США не станет проверять на подлинность документы чужой страны. Мой маленький мирок, все мое благополучие, выстраиваемое по кирпичику ночными дежурствами, занятиями за одной партой с молодыми и сообразительными студентами – Алёшкиными ровесниками, постройкой «Флибустьера» после долгих смен стало осыпаться глиняными комочками на обрыве холмов Сан-Симеона. У меня закружилась голова. Сережка не должен узнать, что этот наглый и опасный тип из моего прошлого – его родной отец. Я понятия не имела, как мой обычно уравновешенный сын отреагирует на эту новость. Я молча смотрела на Вована во все глаза, не понимая, откуда он свалился на мою голову через столько лет. Как он вообще на меня вышел?

– Как Катюшка? – спросила я наконец.

– Нормально, живет себе, – сказал Вован. Пашка её помер, – Вован усмехнулся, но как-то нерадостно. – Печень всю пропил. Жёлтый весь ходил, живот раздулся, как у бегемота…

Я поёжилась. Коротка жизнь человека… Сколько ему было, сорок, чуть больше? Успел ли он воплотить в жизнь свою мечту: купить свой необычный дом в еловом бору? Или так и умер, мечтая? Хотя какие там мечты, с разрушенной печенью…

– Катька сейчас с дочкой живет, – продолжал Вован. – Деньги есть, она в крутой фирме работает. Все такая же красивая, совсем не изменилась… – похоже, он все также по- своему любил Катюху.

– Она знает, что ты здесь? – спросила я Вована.

– Догадывается, может, – пожал плечами Вован. – Она меня от ментов у брата прятала. Про сына мне рассказала… Его до сих пор Серегой зовут, или ты поменяла имя?

– Нет, не меняла… Дай подумать, Вов, – я устало помассировала голову, отошла от дороги и попросила у Вовану сигарету. Он щелчком выбил из пачки две «мальборины», раскурил свою сигарету и и предложил мне огня.

– Спасибо, – затягиваясь, сказала я ему. – Кто на меня навёл, Терехов?

– Щерба навёл, – кивнул Вован,– он у нас голова. К тому же новости смотрит. Жаль,что братан без тормозов.

– А ты? – спросила я, – Ты – с тормозами?

Проезжающие мимо туристы с удивлением посмотрели в нашу сторону. Я подумала, что мы выглядим крайне странно: явно европейского типа мужчина, с давно не стриженными растрепанными волосами, в обтягивающих джинсах и черной футболке, и я, в шортах и майке, с выбеленными солнцем волосами, с рюкзачком за плечами, стоим тут, курим… Может быть, так и надо сделать. Надо согласиться и помочь Вовану найти убежище в этой стране, чисто по-христиански. Вот Катюха его, похоже, простила. Что я-то имею против него? Он – часть моего прошлого, от которого я не имею права отказываться. Но Сережка… Он же может лишить его всего, он же искалечит его будущее. Это невозможно, абсолютно невозможно! Я внутренне приободрилась, принимая решение не уступать Вовану ни в чем, чтобы мне это не стоило. Вован затянулся сигаретой и развел руками, словно отдавая себя на суд всему миру:

–Так я же вот перед тобой стою, а не гнию на нарах. Ты чё, Дин? Мне, дураку, сорок пять стукнуло, я, может, с внуками нянчиться готовлюсь. Чист, как слеза, бля буду!

–Так ты поэтому с малолетними придурками разъезжаешь, отцовские чувства к пацанам испытываешь? – не сдержалась я. Нервы эта троица потрепала мне основательно.