Тайны Парижа

– Дорогое дитя, – сказал полковник, садясь рядом с молодым человеком, – я оставил тебя одного на некоторое время… прости меня… но у меня были дела… я уезжал…

– Ты уезжал, отец?

– Да, дитя мое.

– О, отчего ты не взял меня с собою! Полковник смутился.

– Это было невозможно, – сказал он.

– Я так люблю путешествовать, – грустно продолжал молодой человек. – О, как приятно подышать другим воздухом!

– Дитя мое, разве тебе не хорошо здесь?

– Да, я был счастлив.

– А теперь? – спросил полковник, голос которого задрожал от волнения.

– О, теперь, отец… теперь…

Арман вздохнул, и полковник увидал, как слезы блеснули в его голубых глазах.

– О, Господи! Что же с тобою случилось и кто тебя обидел? – вскричал он.

Слеза, блеснувшая на глазах молодого человека, скатилась и упала на руку полковника, который вскрикнул, точно она обожгла его. Он снова опустился на колени и с мольбою смотрел на юношу, взяв его маленькие руки в свои.

– Говори… расскажи мне, как ты страдаешь и кто тому причиной… ты еще не знаешь, что я могу сделать! Ты не знаешь, что отец твой задушит, как ядовитую змею, мужчину или женщину, которые заставили тебя плакать.

– Отец, – прошептал юноша, – в течение месяца я пережил тысячу терзаний; но со вчерашнего дня все во мне умерло…

– Рассказывай, дитя мое, рассказывай, молю тебя… – умолял растерявшийся полковник, целуя руки Армана.

– Слушай, отец, вот уже месяц я люблю женщину, люблю страстно, благоговейно, всей душой… я готов умереть за нее… Но она не любит меня.

– Она полюбит тебя!

– Она любит другого…

– Я убью его.

Полковник произнес эти три слова таким голосом, что сердце у юноши замерло.

– Она оскорбила меня… она ударила меня перчаткой, – продолжал Арман с рыданием в голосе.

Полковник побледнел, как полотно.

– Она ударила тебя? – вскричал он.

– Да… перчаткой…

– Но где?.. Когда?

– Вчера… у себя на балу.

– На балу… Ее имя? Скажи мне, как ее зовут, и убью ее!

– Я люблю ее… – прошептал Арман с бешенством. – Я люблю и ненавижу ее.

– Ее имя? Ее имя? – повторял полковник.

– Баронесса Сент-Люс, – чуть слышно прошептал молодой человек.

Полковник выпрямился во весь свой высокий рост; он скрестил руки на груди и, опустив глаза, с бледными губами и расширившимися от клокотавшего в нем страшного гнева ноздрями прошептал, стукнув в пол ногой:

– Я часто слышал имя этой женщины; я даже встречал ее. Она небольшого роста, блондинка, розовенькая и беленькая; у нее черные глаза. Я также слышал, что эта женщина, прикрываясь своим благородным именем, предавалась недозволенным удовольствиям и, как настоящий демон, разбивала сердца тех, которые имели несчастье увлечься ею; пресыщенная и бездушная, она потешалась над любовью своих поклонников, как тигр тешится своею добычей. И эта-то женщина отняла у меня сына! Ну же, – прибавил полковник, – посмотрим, кто победит, госпожа баронесса де Сент-Люс. Увидим, удастся ли вам одолеть отца так же, как вы одолели сына…

Полковник снова взял руки юноши в свои.

– Как зовут «его», человека, которого она осмелилась предпочесть тебе?

– Граф Степан.

– Русский?

– Да.

– Ну, что ж, – решил полковник, – этот человек умрет. Он снова сел рядом с Арманом и прибавил:

– Расскажи мне все… расскажи все своему отцу…

XXI

Час спустя полковник, уезжая из улицы Гельдер, сказал, что вернется только вечером, так как он рассчитывал поехать вместе с сыном обедать в Версаль или Сен-Клу, но он вернулся домой раньше, грустный и хмурый, и, бросившись в кресло, закурил сигару и начал составлять план мщения. Этот обыкновенно энергичный человек окончательно терял голову при виде страданий своего дорогого мальчика.

«Ну, что ж, – решил он после долгого размышления, – я исполнял и более трудные дела, и теперь самое удобное время удостовериться в том, глава ли я общества „Друзей шпаги“

И он написал следующую повестку:

«Полковник Леон приглашает членов своего общества ввиду крайне важного дела явиться в будущий четверг к шевалье д'Асти, который вследствие полученной им раны все еще лежит в постели. Начало собрания в восемь часов вечера».

«Двое отсутствуют, – размышлял полковник Леон. – Лемблен в Африке, а Шаламбель в замке Мор-Дье ухаживает за баронессой; но все остальные явятся…»

Они действительно явились. В следующий четверг, в восемь часов вечера, четверо членов «Друзей шпаги» собрались у шевалье д'Асти. Они застали шевалье еще в постели, слабого, но уже на пути к выздоровлению и в полной памяти. Полковник, у которого обыкновенно был вид высокомерный и насмешливый, в этот вечер явился сумрачный и озабоченный, что немало удивило членов «Друзей шпаги», так что они спрашивали себя: какую драму им предстоит опять разыграть.

– Господа, – медленно и печально сказал полковник, – я ваш начальник, хотя до сих пор служил всем вам.

– Это совершенно верно, – прошептал шевалье.

– Сегодня, – продолжал полковник, – я явился сюда, чтобы сказать вам, что я, в свою очередь, нуждаюсь в помощи нашего общества.

– Мы к вашим услугам, полковник.

– Господа, в Париже есть существо, которое я люблю, как львица любит своего детеныша. Это существо, это второе я – мой сын…