Тайны погибших кораблей (От 'Императрицы Марии' до 'Курска')

2. Плакал о своих товарищах, когда взорвался мой корабль, а я 10 суток как сошел по демобилизации, и проститься с ними меня в Севастополь не пустили.

3. Третий раз плакал, когда прочитал наконец в газете правду о гибели "Новороссийска".

Слишком долго нас затирали и не верили нам... А если надо денег для памяти мертвых героев, то мы соберем. Бывший старшина 1-й статьи линкора "Новороссийск" Сергей Егорович Бюрков, г. Куйбышев".

"Все это время мы чувствовали себя как бы виновными в чем-то перед сотнями погибших товарищей. И хоть каждый год мы собираемся в Севастополе на братских могилах "новороссийцев", некоторые смотрят на это как на опасное чудачество. А мы до конца дней жизни будем продолжать эти встречи в последнее воскресенье каждого октября. Яков Божков, бывший установщик прицела 7-й батареи 3-го артдивизиона линкора "Новороссийск", г. Донецк".

В последние годы между политическим управлением Краснознаменного Черноморского флота, управлением культуры Севастопольского горисполкома и семьями погибших развернулась оживленная, но, увы, бесплодная переписка насчет увековечивания имен моряков линкора.

"По установившейся практике при захоронении экипажей подводных лодок, кораблей и судов обеспечения Военно-морского флота, погибших в результате аварий и происшествий, не принято устанавливать у памятников мемориальные плиты с их фамилиями, - сообщал в письме заместитель начальника Политического управления Военно-морского флота. - В связи с этим считаем нецелесообразным установку таких плит к мемориалам линкора "Новороссийск" на Братском кладбище и кладбище Коммунаров в городе Севастополе".

А справедлива ли эта "установившаяся практика"? И почему "не принято устанавливать", и кем "не принято", если во всех странах и во все времена это считалось нормой общечеловеческой культуры, первейшим нравственным долгом живых перед теми, кто отдал за них свои жизни?! Вспомните памятник экипажу броненосной лодки "Русалка" в Таллинне или загляните на Морское кладбище в городе Полярный, и вы увидите, что все-таки это принято делать, и увидите, как это надо делать. А вот что думают офицеры-черноморцы насчет такой "установившейся практики".

"Полностью разделяем боль и скорбь людей, судьбы которых непосредственно связаны с трагическими событиями осени 1955 года. Но вместе с тем мы испытываем чувство невыносимого стыда за нашу черствость, казенщину, бюрократизм, оскорбляющие память о погибших моряках, до конца выполнивших свой долг перед Отчизной... Офицеры КЧФ Н. Филимонов, Г. Писарев, Ю. Джус, Е. Вягин, В. Семенов".

"Мы обращаемся от имени тех, кто в годы войны в рядах Черноморского флота боролся за честь, свободу и независимость нашей Родины. Наша секция объединяет 76 ветеранов-черноморцев, живущих в Калининградской области. Нам очень непонятна позиция политических руководителей КЧФ, которые проявляют явный бюрократизм в таком святом деле, как увековечивание памяти погибших. Неужели так глубоко внедрилось в нашу жизнь чиновное бездушие, что стало разъедать среду военных моряков - самую сплоченную, самую дружную часть наших Вооруженных Сил?

Мы просим включить и наш голос за дело увековечивания памяти тех, кто отдал жизнь за линкор "Новороссийск", погибший как в годы войны.

По поручению членов секции капитан 1-го ранга в отставке И. Блик, мичман в отставке К. Панов и другие".

Каким диссонансом этим письмам звучат строки на бланках официальных бумаг:

"Не судите строго архивистов, - пишет в редакцию газеты начальник архива Черноморского флота В. Азаров. - Возможно, запрос из Музея флота был сформулирован слишком прямолинейно, например: "Снимите копию и вышлите в наш адрес список погибших на линкоре "Новороссийск". А ведь его наверняка там нет. Об этом никто своевременно не позаботился, прятали концы в воду".

Однако "концы", как их ни прятали, все же всплыли. Нынешним летом в редакцию "Славы Севастополя" пришел ветеран Черноморского флота мичман Федор Ефимович Неижмаков и положил на стол потрепанный альбом - "Список личного состава, погибшего на линкоре "Новороссийск". На титульном листе печать политотдела соединения, куда входил линкор, и гриф "Не секретно". В списке 541 имя (в него не вошли погибшие аварийные партии с крейсеров и судов, оказывавших "Новороссийску" помощь), в списке все буквы русского алфавита, города и села всех республик страны...

- Откуда он у вас? Где вы его взяли? - засыпали мичмана вопросами изумленные газетчики.

- Нашел в груде макулатуры, - рассказывал Федор Ефимович. - Отнес в музей КЧФ - там сказали: "Нам не нужно". Предложил флотской газете "Флаг Родины" - результат тот же. Ну и хранил много лет у себя, пока не прочитал в "Правде" про "Новороссийск".