Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

Святилище Афродиты, где жила Сибилла располагалось в южной части королевства Кипр, около Пафоса. В той бухте, где Богиня любви родилась из пены. Сибилла за те сто лет, что она хозяйничала на острове, установила здесь повсюду свои порядки. Культ любви и чувственных наслаждений просто витал в воздухе, напоенном запахом цветов, цедры и крепкого кипрского вина. Даже суровое монашество и орденские братья закрывали глаза на присутствие рядом со стенами укрепленных монастырей воздушных Храмов жриц любви. Зачастую, там, где это удавалось Сибилле, их стены сливались или даже оба святилища были за одной стеной. Королевские усыпальницы, или, как их называли с легкой руки жриц Сибиллы, царские могилы располагались в ее священных рощах в Пафосе, среди столетних кипарисов. Правителями Кипра были потомки правящего императорского дома, Ангельская ветвь великих Ариев, имеющая в своем гербе стоящего на задних лапах льва. Право, полученное ими по древности и славности рода, пока оспаривать не отваживался никто, а спорить с ними об установлении обычаев и обрядов на острове, зная их вспыльчивый характер и тем более. Сибилла заранее предвидя такой расклад судьбы, выбрала себе заведомо тихий уголок. Любвеобильность же и страстность королевского рода, кипящая в крови всех Ангелов, сыграла с ними злую шутку, отдав их в руки проницательной куртизанки и ее жриц. На острове господствовал культ Афродиты и поклонение ее весталкам. Сама же богиня жила там, где родилась.

Над голубыми водами бухты, на высокой скале, отвесно уходящей в бездонную глубину моря, отливающую погребальной темнотой, белым мрамором сиял жертвенник Афродиты. Ежемесячно с него сбрасывали в море неугодных Богине или чужеземцев, отмечая начало нового лунного месяца. И каждый месяц на скалах вокруг бухты в этот момент сотни молодых девушек отдавали себя первый раз, чтобы зародить новую жизнь.

Рядом в священных апельсиновых, оливковых и кипарисовых рощах располагался комплекс дворцов самой богини. Он представлял собой огромный круг из прекрасно отделанных колонн, замыкавшийся у скалы над морем. Сибилла назвала его Серенада Колонес – Песня Колонн. Однако за этим названием крылся и другой смысл – Поющее поселение. Внутри этого круга располагался прямоугольный двор за высокой стеной, одним углом опиравшийся на ту же скалу над морем. Над стеной возвышалось несколько башен разных по форме и оформлению: цилиндрических, прямоугольных, треугольных, многоугольных, что создавало некий хаос и вносило всеобщую сумятицу в представление о дворце. Тем больше к себе притягивала взгляд своим совершенством круглая восточная башня, стоящая на скале и доминирующая над всей этой непонятной суетой. Ее отделял от дворца, вырубленный в скале ров уходящий в морскую глубину, через который был перекинут хрупкий ажурный мостик, казалось сдуваемый морским бризом. В этой башне и жила непредсказуемая Сибилла.

Во дворе этого величественного дворца оказалась Жанна, сопровождаемая Микулицей. Они только успели оглядеться, как к ним со всех сторон устремились стражники Сибиллы, доставая на ходу короткие мечи. Микулицу поразил их наряд: короткие туники и шлемы с высоким гребнем. – Маскарад, да и только, – Подумал он.

Однако дело принимало нешуточный оборот. Стражников становилось подозрительно много, и настроены они были далеко не миролюбиво. Микулица подобрался для боя, плохие предчувствия в нем укрепились, когда он увидел на скалах вокруг бухты сидящие пары молодых людей. Он сразу же вспомнил рассказы про лунные мистерии и человеческие жертвоприношения, но проверять достоверность этих рассказов ни в коей мере не хотел. Воины приближались со всех сторон и были уже достаточно близко. В этот момент Жанна подняла руку к волосам, сколотым на затылке в большой пучок, и они рассыпались по плечам. В руке она держала большой черепаховый гребень. Затем она подняла его над головой и наступавшие со всех сторон охранники дворца, как по мановению волшебного жезла опустились на колено, склонив голову перед ней и опустив мечи.

– Ведите нас к Афродите! – Смело приказала она.

– Слушаемся госпожа, – Четверо воинов поднялись с земли и, встав впереди гостей, повели их к мостику через ров.

– Ну, спасибо тебе крестница, – На ходу кинул Микулица, – Должок за мной. Они проследовали вслед за почетным эскортом в ворота круглой башни, и очутились в передней зале, где были расстелены восточные ковры, стояли мраморные изваяния Афродиты, а по стенам разбегались мозаики с изображениями сцен рождения Богини любви или ее похождениями.

Стражники жестом остановили гостей и удалились в дверь, ведущую в глубину башни. На смену им тут же появились прекрасные девы одеждой которых были шелковые пояса, накинутые на бедра. Они внесли низенький столик и два пуфа. Поставили около гостей и предложили садиться. Затем мгновенно накрыли на столик фрукты и тягучее кипрское вино. Жанна и монах сели. Время тянулось медленно, по капле капая из водяных часов, стоящих в нише зала.