Тайны политических убийств

Шелтон пытается доказать, что Пейну было многое известно о его двойнике Льюисе Пауэлле. Но кое-что Пейн не знал, путал, обнаруживая, что он не тот, за кого себя выдает. Этот факт был известен некоторым свидетелям, например Маргарет Брэнзон и ее сестре Мэри (последнюю даже не вызвали в суд и самое ее существование скрыли от адвоката, защищавшего Пейна). Показания сестер, данные на предварительном следствии, непонятно куда исчезли, а свидетельство Маргарет на суде — это уже результат нажима со стороны властей.

Шелтон считает Пауэлла главным агентом высокопоставленных заговорщиков, решивших убить Линкольна. Именно Пауэлл подстрекнул тщеславного актера Бута совершить покушение на президента. Не ему ли принадлежит и демонстративный визит в отель Кирквуда с письмом Бута к Джонсону? Ведь то, что туда явился самолично Бут, — лишь недоказанное предположение. По мнению Шелтона, аптекарский ученик Геролд получил от Пауэлла указание отравить Бута сразу после убийства Линкольна, чтобы «убрать» опасного свидетеля. Геролд, воспользовавшись страстью актера к виски, подсыпал в спиртное яд. Он выполнил поручение, но не вполне успешно — актер не умер сразу, а почувствовал себя больным лишь в дороге и добрался до дома доктора Мадда уже в состоянии почти полной прострации. Он должен был шесть дней проваляться на ферме полковника Кокса, несмотря на смертельную опасность, связанную с такой задержкой. Бута смертельно ранили при поимке далеко не случайно — опасно было брать актера живым.

Шелтон отвергает знакомую нам версию о спасении Бута. Секретность похорон убийцы президента, которую власти объясняли желанием воспрепятствовать превращению могилы актера в место паломничества южан, а сторонники версии о спасении — тем, что в землю было зарыто тело не Бута, а другого человека, Шелтон объясняет по-своему. Просто на трупе были ясно видны следы отравления, отсюда и изумление присутствовавших при опознании по поводу «сильного изменения» трупа.

Почему же, однако, Геролд молчал на суде о своей роли, даже после оглашения смертного приговора? Почему молчала миссис Саррет, эта (по мнению Шелтона) соучастница Геролда? Возможно, они не хотели признаваться на суде в убийстве Бута, предпочитая изображать из себя невинные жертвы? Бейкер мог их до последней минуты успокаивать обещаниями помилования, угрожать расправой с близкими, даже использовать наркотики — это в манере «американского Фуше». Геролд и миссис Саррет поняли, что их обманули, только в тот момент, когда, окруженные плотным кольцом сыщиков, полицейских и солдат, они подошли к эшафоту. Но было уже поздно.

Активным участником заговора Шелтон считает Джона Саррета, который, по его мнению, был шпионом-двойником, обслуживая и Бейкера и южан, а организатором заговора, наряду со Стентоном, спровоцировавшим Линкольна на посещение театра Форда, также майора Экерта. Как показал уже Эйзеншимл, майор отказался по приказу Стентона сопровождать Линкольна в театр, ссылаясь на спешные служебные дела, которых у него вечером 14 апреля явно не было. Вероятным участником заговора можно считать также вице-президента Джонсона.

Такова новейшая модификация теории Эйзеншимля, скорее выдвинутая, чем доказанная, в книге Шелтона «Маска измены» и вызвавшая скептические отзывы критики.

Но, к сожалению, историки еще не располагают достаточными данными, чтобы ответить на вопрос: кто направлял руку убийцы, лишившего американский народ его выдающегося президента.

Б. Борисовский

ОХОТА НА АЛЕКСАНДРА II

Крамола

Был ясный, солнечный день. Ласковый и теплый. Необъятная голубизна неба радовала глаз. Она была по-весеннему чистой и прозрачной, как хрусталь. Со стороны Петропавловской крепости прозвучал орудийный выстрел, извещающий жителей Петербурга о том, что наступил полдень.

В это время из здания университета вышел студент. Он был в отличном расположении духа, и улыбка не сходила с его лица. Радовало все: и весеннее солнышко, и подарок отца — новые часы на золотой цепочке, и особенно — предстоящее вечером свидание с курсисткой Аней…

Студент сел на скамейку и, поджидая товарища, стал разглядывать прохожих. Быстро прошел человек с хмурым лицом, бедно, но опрятно одетый, за ним просеменил какой-то чиновник, потом прошли двое мастеровых, сумрачные, усталые. Николай — так мы назовем нашего героя — посмотрел в сторону университета и увидел, что к его дверям подошел высокий молодой человек в фуражке и коротком черном пальто, которое было явно маловато для него и туго обтягивало всю фигуру; из-под рукавов высовывались манжеты ярко-красной рубашки. Николай удивленно посмотрел на него: «Студент? Непохоже. Уж больно странно одет. Мастеровой? Нет, пожалуй. Высокий лоб, умные проницательные глаза, интеллигентное лицо…»