Тайны реального следствия. Записки следователя прокуратуры по особо важным делам

Зуйкова была осуждена к длительному сроку лишения свободы. Судьи наверняка внимательно прочли документы, венчающие титанический труд судебно-медицинских экспертов, в том числе и заключение о причинах смерти сына отравительницы.

«ДУМАЙТЕ, КОЛЛЕГА, ДУМАЙТЕ!»

Будучи экспертом, которого приглашали для участия в самых сложных и важных экспертизах по громким делам, вызвавшим общественный резонанс, Вадим Петрович, тем не менее, никогда не отказывал своим ученикам в помощи и по, казалось бы, простеньким, рядовым делам, о которых не писали в газетах.

Впервые я, тогда еще молодой следователь районной прокуратуры, вчерашняя студентка, обратилась к Вадиму Петровичу с просьбой помочь хотя бы советом (об экспертизе, проведенной профессором Петровым, я и не мечтала) в такой ситуации.

Следователя, дежурившего по городу, вызвали на труп мужчины в нашем районе. Приехав в квартиру, где случилась смерть, он увидел лежавшее в коридоре на полу тело с ножевым ранением аккурат под правой ключицей, правая рука была испачкана кровью.

Находившаяся тут же вдова, пожилая, не лишенная приятности женщина, — рассказала, что ее покойный муж тихим нравом не отличался и в этот вечер, выпив, стал скандалить, еще не войдя в квартиру. Кричал всякие глупости, оскорблял ее и даже взял в руки кухонный нож. Она, уже давно устав от такой жизни, даже не испугалась, просто отвернулась от него и стала вешать одежду в шкаф. И вдруг услышала его голос: «Нет, тебя я убивать не буду, лучше покончу с собой…» Сочтя это пьяной болтовней, она даже не посмотрела в его сторону. Обернулась только на звук тяжело упавшего тела. Муж лежал в коридоре, вдоль стены, в груди торчал нож. Потом он выдернул нож из раны правой рукой и отбросил его. Когда она осмелилась подойти к мужу, он уже не дышал. Сама не понимая, что делает, она подобрала нож, машинально вымыла его в кухонной раковине, а потом позвонила в «скорую помощь» и милицию.

Дежурная бригада посочувствовала женщине, тем более что оперативники успели пройтись по соседним квартирам и выяснили, что покойник не просто скандалил с женой, он натуральным образом издевался над ней и стремился всячески ее унизить; оскорбляя ее, он нарочно выходил на лестницу и кричал так, чтобы было слышно соседям; вот и в тот фатальный вечер пьяные его крики были слышны всей парадной.

А вот жена старалась вести себя достойно, и даже никогда не отвечала ему, просто отмалчивалась.

«Типичное самоубийство пьяницы», — вынес вердикт дежурный следователь и, не став тратить время на описание места происшествия, поручил милиции оформить направление в морг и со спокойной совестью отбыл на другой, более актуальный, вызов. И только добросовестный эксперт-криминалист, не удержавшись, сделал несколько снимков картины происшествия.

А молодая сотрудница прокуратуры Топильская, которой начальник поручил рассмотреть материал об обнаружении этого трупа, явно «отказной», сидела вечерами в своем кабинетике и ломала голову, как теперь восстановить картину происшедшего и проверить слова единственной свидетельницы, поскольку в ее рассказ не совсем укладывались данные судебно-медицинского исследования трупа о глубине и направлении раневого канала: удар был нанесен с такой силой, что на коже отпечатался след упора ножа, и наносился он справа налево, сверху вниз.

И как отчаянный вопль, акт завершало резюме вскрывавшего эксперта: «Хотя область раны является доступной для нанесения удара собственной рукой, крайне маловероятна возможность причинения ранения самим погибшим…»

И действительно, попробуйте ударить себя правой рукой под правую ключицу с такой силой, чтобы нож вошел по самую рукоятку, да еще справа налево и сверху вниз!

Вадим Петрович утешил меня тем, что, по его мнению, еще не все потеряно.

— Да, у нас нет протокола осмотра места происшествия с детальным описанием положения тела и следов крови, но ведь есть фототаблица.

— Но на фототаблице-то не отражено, какого размера следы крови, на какой высоте они расположены, а для следственного эксперимента эти данные необходимы!

— Не страшно, фотографии сделаны с масштабной линейкой. Значит, их можно увеличить до масштаба 1:1 и наклеить на ту стену, где была кровь, — вот и будет воссоздана обстановка места происшествия.

— Да ведь на фотографиях запечатлен только кусок стены; куда же я наклею фотографии в натуральную величину, если не знаю точного места, где эти брызги крови располагались, ведь стена давно вымыта хозяйкой, — чуть не заплакала я. Это спустя много лет я научилась находить выход из, казалось бы, безвыходных следственных ситуаций. А тогда любая мелочь представлялась мне вселенской катастрофой.

И вот тут Вадим Петрович предложил мне воспользоваться люминолом, чтобы выявить на стене замытые следы крови. Флакон с люминолом входил в состав криминалистического набора в следственном портфеле, но следователи редко применяли его — нетрадиционно, трудоемко. А напрасно.