Тайны русского слова

Представляю удивление простых русских людей, если бы им взялись пояснять, что многие русские святые, любимые ими с самого детства, молитвами к которым они были сохранены, родились отнюдь не в России, а в далеких от нее странах и были «не русскими». И не только удивление, но и, возможно, обиду. Сподобился же автор этих строк более тридцати лет назад, только-только сдавший на отлично научный атеизм, обидеть бабушку своей однокурсницы, безапелляционно заявив ей, попытавшейся робко отстоять бытие своего Бога, что на шее своей она носит (прости меня тогдашнего, Господи!)... изображение еврея. Мне она возражать не стала, а внучка ее передала мне потом полные недоумения слова ныне покойной Александры Михайловны, бабы Шуры, добрейшей души человека: «Ну, зачем он так? Он что, не знает, что Христос — русский?!» Каюсь, тогда — не знал.

«Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим» (Ин. 14, 21). Эти слова Христа Спасителя непостижимым для нас, смертных, Промыслом Божиим наиболее полно, с детской доверчивостью были восприняты и исполнены людьми, называющими себя русскими. А теперь ответьте сами: если из превеликого множества детей наиболее похожими на Отца стали русские дети, то каковым должен называться Сам Отец их? И если кого-то продолжают смущать многие внешне непривлекательные стороны нынешнего бытования русского человека, несовместимые, по их мнению, с избранностью, тогда всмотритесь в земную жизнь Самого Христа, пришедшего не во славе, а, по слову Тертуллиана, в «зраке раба», не имеющего где главу приклонити, оболганного и избитого, поруганного и распятого.

Замечено, что ретивые сторонники «биологизма» чаще всего оказываются вовсе не православными людьми, а неоязычниками всех мастей. Они не гнушаются посягать даже на Христа, призывая соплеменников вернуться к забытым русским национальным богам, к нормам и нравам того далекого времени, которое они считают благословенным (до навязывания народу, как они утверждают, иудаистской религии — так они смеют называть христианство). Бог им судья.

Мы же в очередной раз поразимся тому, как животворная энергия добра и блага, счастливо заключенная в подлинной русскости, самым непостижимым образом сподобилась очеловечить даже гнетущую мертвечину коммунистической идеи. Обнаружив свою полную нравственную несостоятельность, русские прибегли именно к Христовым заповедям, окрестив их «Моральным кодексом строителя коммунизма».

Только русскость могла преобразить кровожадные выкрики диких воинов, их кровожадный боевой клич «вур ай!», что по-тюркски значит «бей», — в русское ура. Да-да, в то самое родное ура, которое так торжественно-радостно звучит и над именинным столом, и после удачной защиты диссертации, и над стройными рядами доблестных воинов. Воистину русский язык — это еще и плавильный котел. Много чего попадает в его огненный замес; но вот отошли шлаки — и чистое золото слова уже брызжет в новую, вдохновенно отлитую для него народом-умельцем неповторимую форму.

Некогда Виссарион Белинский в известном эссе со свойственной ему неистовостью звал своих современников в театр. Мне же, нынешнему, больше по душе Православный русский храм. Ибо только здесь, в этих стенах, самым непостижимым образом продолжает пребывать в первозданной своей небесной красоте Русь — не оболганная и не загаженная, Предивная и Преблагословенная, Русь преподобного Сергия, Русь Святая.

Она так нуждается в нас, в нашей любви! Кажется, только полюби ее всем сердцем — а там и до Царствия Небесного недалеко. Не случайно ведь предателей Родины испокон веков называли здесь христопродавцами. Народное сознание безошибочно идентифицировало это тягчайшее преступление с богоотступничеством. Вот и у Гоголя в одном из писем находим удивительное прозрение о России: «...Кроме свойства родины, есть в ней что-то еще выше родины, точно как бы это та земля, откуда ближе к родине небесной».

Ныне же на этой самой родине новоявленные саддукеи и фарисеи отечественного мутноватого разлива подняли просто вселенский шум вокруг робких попыток, предпринятых исконным населением, факультативно (!) преподать своим чадам знания об основах Православной культуры, без которой просто невозможно, по меткому выражению Пушкина, «самостояние» русского человека. При каждой попытке неравнодушных представителей коренного населения предпринять шаги, связанные с обретением национальных корней, восстановлением утраченных исторических и культурных связей, на них сыплются обвинения чуть не во всех смертных грехах, в том числе и в национализме. Да еще принялись стращать на все лады: дескать, это неминуемо приведет к возникновению межнациональной розни.