Тайны русского слова

Бесстрашного воина сгубило предательство — и ему после четвертования отрубили голову. Затем руки, ноги и голову впихнули в живот, облили нефтью и подожгли. Таким же образом поступили и с его братом. Оба при этом не вскрикнули и не проронили ни единого вздоха. А потом, уже мертвого, прибили ко кресту в Самарре. Почему ко кресту? Незадолго до смерти Бабек крестился в Православие, и схвачен был, когда пробирался к своим единоверцам в Византию, чтобы собраться там с силами. «Крест Бабека» — так называлось это место в течение столетий.

И сейчас можно услышать, как на Востоке расшалившихся не на шутку детей пугают «бабайкой», который «придет и накажет». Из тысячелетней глубины дошла до нас эта угроза, ибо так стращали своих непослушных чад арабские матери, на свой манер называя легендарного азербайджанского полководца. Вот и древний историк Ибн Тагриберди свидетельствует, что «Бабек был героем своего времени и храбрецом, которого страшились в Халифате».

И поныне имя его свято чтится на его родине: оно воспето во множестве стихов и поэм, ему посвящены научные исследования и симфонические произведения, исторические романы и поэмы. О великом воине снят также грандиозный постановочный фильм, его имя присвоено ряду административно-территориальных единиц, его гордым именем продолжают называть новорожденных.

Но разве это не вопиющий парадокс, когда у народа, традиционно относимого к магометанству, общепризнанным национальным героем первой величины является историческая личность, мученически погибшая в непримиримой борьбе с теми, кто... принес на его землю эту самую веру?! Возможно, будущие национальные исследователи, вооружившись прежде мужеством, найдут вразумительный ответ на эту историческую загадку. И не в этой ли критической точке вершится мучительный психологический контрапункт народа, не здесь ли следует искать некий код к разгадке подлинных истоков целой череды его прошлых и нынешних трагических нестроений?

Азербайджанцы — разделенная нация. В нынешнем Иране их и сегодня проживает втрое больше, нежели на территории собственного суверенного государства. А ведь два тысячелетия назад отсюда, из этой земли, пришли восточные цари, те самые библейские волхвы, чтобы поклониться Предвечному Младенцу и преподнести Ему драгоценные дары, которые по сию пору хранятся в монастыре Святого Павла на Святой горе Афон в Греции. В свое время к народам, населяющим эти земли, направится для проповеди Евангелия один из учеников Христа — святой апостол Фома. И именно от него те самые волхвы: Мельхиор, Каспар и Валтазар, которых называют еще восточными царями и чьи святые мощи покоятся ныне в Кельнском соборе, — примут Святое Крещение. Другой же святой апостол и ученик Спасителя, Варфоломей, будет распят и примет мученическую кончину от рук язычников в Баку.

Для автора этих строк и его соотечественников, большинство которых, возможно, впервые узнает об этой стороне известных событий, которые принято называть библейскими, существует и еще один важный аспект. И дело тут не только в том, что мы, в который раз вторя Пушкину, «ленивы и нелюбопытны», а от себя добавлю — порой еще и трусоваты. Чрезвычайно важно, что предки наши отнюдь не находились на обочине мировой истории, как это пытаются представить порой иные лукавые литераторы и историки от политики. Более того, они приходили в непосредственное соприкосновение с ее величайшими вехами, положившими начало отсчету новой Христовой эры.

А потому на вопрос, задаваемый мне чаще всех иных, о котором терпеливый читатель, надеюсь, догадался и который поначалу ставил меня в тупик, с годами, кажется, пришел ответ. Полагаю, что среди давних предков моих были — не могли не быть — мученики за веру Христову. И это их святыми молитвами дан мне шанс (но только шанс!) перейти из непроглядной тьмы, в которой я так долго и мучительно копошился, к Свету. Иного объяснения у меня попросту нет, потому как в моей прошлой страшной жизни не нахожу ничего, чем заслужил бы явленную мне милость. И когда десять с половиной лет назад сказал почему-то жене своей, что если не покрещусь, наконец, то умру, даже и тогда не сознавал я того, насколько был близок к истине.

Ныне же прошу святого мученика Уара, имеющего дерзновение предстательствовать пред Христом об умерших в безверии и некрещеными, молиться Спасителю Нашему:

о прадеде моем Али Султанбеке Ирзабекове, который верой и правдой служил русскому Царю, дослужился до чина надворного советника, однако после отставки своей совершил хадж в Мекку; кстати, он первый в нашем роду получил высшее образование на русском языке;