Тайны седого Урала

Более тысячи лет карты Птолемея служили всем образованным людям западного мира авторитетным сводом сведений по космографии и географии. И нарождающееся Возрождение, безусловно, воспринимает его видение мира. Вот и Роджер Бэкон (1214–1295), великий средневековый ученый, монах-францисканец, десятилетия проживший в монастырских тюрьмах за неуемную страсть к знаниям, лишь повторяет Птолемея в своих географических изысканиях по востоку Европы: «…Река Танаис берет свое начало в высоких горах, которые называются Рифеями. Они действительно простираются к северу, потому что за ними не находят больше никакого народа…»

Наверное, следует подчеркнуть: интерес Бэкона к столь отдаленным краям был отнюдь не случаен. Именно оттуда, с востока, над народами Центральной и Западной Европы стремительно нависали тогда грозовые тучи Чингизовых и Батыевых туменов. И даже жителям Италии и Альбиона казалась неотвратимой страшная угроза — разделить судьбу раздавленных русских княжеств. Потому географические подробности ранее почти неизвестных «просвещенному миру» областей Европейского Востока становились жизненно важными, могущими повлиять и на направление движения татаро-монгольских орд, и на исход схваток с ними.

Обостренное внимание к географии восточных областей высказывалось тогда многими просвещенными людьми Европы. В том числе интерес вызывали и Рифеи. Слово это, видимо, настолько вошло в культурный обиход, стало широко известным, что великий Данте Алигьери, нисколько не боясь быть непонятым, вводит в свой сонет Рифей образом дальнего угрюмого Севера:

Pot com gru, ch'alle montagne Rife
Votosser parte, e parte inter l'arene.

(Судьба разделила пути, и часть журавлей потянулась к Рифейским горам. А часть потянулась в пустыню…)

Тем не менее необходимо еще раз отметить: никто тогда не оспаривал точность карты Птолемея. И только через двести лет после смерти Р. Бэкона нашелся смельчак, усомнившийся в достоверности птолемеева знания мира. Им оказался итальянский учёный, настолько влюбленный в античный мир, что он даже отказался от своего христианского имени и известен ныне под именем, взятым им из древнеримских хроник, — Юлий Помпоний Лэт (1425–1498).

Юлий Помпоний Лэт прославлен в веках прежде всего уже тем, что создал первую Римскую академию — поначалу как литературное товарищество, объединившееся для изучения античных рукописей.

Не совсем ясно, что заставило его покинуть благостный мир средневековой Италии и отправиться в длительный и малокомфортный вояж по Северо-Восточной Европе. Но именно в результате этого путешествия просвещенная Европа впервые узнала — никаких Рифейских гор в верховьях реки Танаис нет! Река берет свое начало из необозримых болот в совершенно равнинной местности. Информация Юлием Помпонием Лэтом была несколько раз перепроверена. «Так рассказывали мне люди, живущие у истоков Танаиса», — обронил он в одном месте описания своей поездки. В общем, Лэт «закрыл» Рифеи. Но следом неизменно вставал вопрос: а куда все же делись горы из верховий этой реки?

Следовало на него как-то отвечать.

Конечно, можно бы и признать — ошибся, мол, Клавдий Птолемей, нет в Северной Европе никаких Рифейских гор. Но такое заявление было бы прямым покушением на истину, которой верили почти две тысячи лет.

Как поступить в столь щекотливой ситуации?

Найденный Лэтом выход был и прост, и изящен и, думается, делает честь человеку, высоко чтящему античных авторов. Он стал активно интересоваться у московитов: а вообще-то у вас хоть где-нибудь горы есть? Есть, ответили ему московиты, в Югре. Вот тут, думается, Юлий Помпоний облегченно вздохнул — есть горы!

Естественно, это могли быть только Рифейские горы — не мог же ошибиться Птолемей. Просто он пользовался не совсем точным переводом Геродота. Да и у Геродота написано о горах уж очень туманно.

Уточнив у московитов, где же располагается эта Югра, Юлий Помпоний Лэт написал в отчете о своих странствиях: «…От Борисфена (Днепра) Скифия тянется до Рифейских гор, которые замыкают ее с востока и простираются на север вплоть до Ледовитого океана. Эти горы столь же высоки и возвышенны, как и Альпы. В отдаленнейших пределах их живут югры…» И ни слова — о реке Танаис.

Вот так — элегантно, тихо, никак не акцентируя факта перестановки гор, не компрометируя Птолемея, — звучит поведанное путешественником. Но мы-то сегодня не можем не отметить — именно в этом труде, впервые широко признанном в Европе, ученым было определено точное местоположение Уральских гор и признано, что именно они и есть Рифеи. Случилось это в самом конце XV века.

Но если Юлий Помпоний Лэт сам не придал проведенному «уточнению» сколько-нибудь большого значения, то нельзя сказать, что так же восприняли данный факт другие европейские ученые.