Тайны Сент-Ривера

Этти так и не пришла в себя, хотя и появилась надежда, что это произойдет. Ее состояние стабилизировалось, она уже самостоятельно дышала, и приборы обнаруживали мозговую активность, пусть и очень слабую. Но до того момента, когда ей можно будет задать вопросы, было далеко в любом случае.

А было бы очень важно спросить у нее, знала ли она, что фактически является наследницей целого состояния. Если знала, то откуда? Сообщала ли она этот факт кому-то еще. И чуть ли не самыми важными были сведения о том, с кем у Этти была назначена встреча в ресторане «Биг роад», почему эта встреча не состоялась? Ответ на этот вопрос давал нам имя убийцы, в чем сейчас я уже не сомневалась.

Но Этти Саротти не могла ничего сказать, и нам оставалось только строить предположения.

Ронен Критц

В Гринвер Д я поехала автобусом, перед этим заскочила в центр Бермана. Меня пропустили к Этти, я рассчитывала застать там Милену, но неожиданно столкнулась с Патриком Руже.

Заходя в реанимационную палату, естественно, я постаралась войти тихо, поэтому Патрик не видел меня и продолжал говорить, обращаясь к Этти и, видимо, считая, что в этом состоянии она хоть и не может ответить, но слышит его.

– … хорошая девочка. Я отправил ее немного отдохнуть и выпить чашечку кофе, тут внизу есть маленькое кафе. А вот у меня нет детей. Так сложилась жизнь. Живу один с тех самых пор, как Ирен ушла от меня. Не хотел, знаете, больше страдать. Я ведь не красавец, не богач, да и образован не больно. В общем, не герой.

Я поняла, что нужно подать голос, чтобы не усугублять ситуацию и кашлянула. Патрик вздрогнул и оглянулся.

– А, это вы, здравствуйте, а я вот тут…

– Извините, я зашла только узнать, как дела, да хотела повидать Милену. – Я старалась говорить как можно мягче.

– Милена должна быть внизу в кафе. Она так устала. Артур не может часто ее подменять, а оставлять Этти на сиделок они не хотят.

– Я понимаю. Хорошо, что вы…

– Знаете, я ведь совсем один, мне нетрудно, – он, наконец, успокоился и даже слегка улыбнулся, – врачи говорят, что, скорее всего, она выживет. Правда, предстоит долгое лечение, возможны последствия, но главное ведь, что будет жить.

– Вы правы. Ну, мне пора.

Всю дорогу я думала об этом человеке, и вообще о людях и их судьбах. Невольно мысли перескочили на того, кто придумал и осуществил этот, по сути своей, трусливый план убийства. Полиция уже выяснила, что машина принадлежала небольшой фирме, которая занималась частным извозом в этом районе. Водитель, работавший в тот день на этом автомобиле, зашел перекусить домой, поставил машину, как всегда под окном, но, понятно, не смотрел на нее все время, да и не думал, что она может привлечь угонщиков, особо дорогих и новых автомобилей в таких фирмах не бывает. Таксист заявил об угоне сразу. Долго искать не пришлось. Машина была брошена там же на третьем шоссе у въезда в Национальный парк. На бампере и правом переднем колесе оказались засохшие капли крови. Это была кровь Этти. От мысли, что за несколько минут до совершения убийства тот, кто его совершил, спокойно разговаривал со своей жертвой по телефону, мне стало не по себе.

* * *

В доме Марты Критц меня действительно ждали. У меня даже сложилось впечатление, что мне были рады. Вечер оказался очень приятным.

В этом доме была атмофера покоя, уюта и какого-то душевного тепла.. Чувствовалось, что Ронен не только по-родственному привязан к женщине, которая заменила ему мать, но и по-настоящему ее любит. Было между ними даже нечто большее, чем просто любовь. Было глубоко осознанное уважение. Нет, я не могла ни на одно мгновение представить, что этот умный, добрый и необыкновенно обаятельный мужчина мог убить, да еще таким способом. Мне даже не хотелось переходить к каким – то запланированным мною вопросам. Тем более, что говорили мы о вещах куда более интересных и возвышенных, чем те, к которым я должна была бы вернуть своих собеседников. К тому же я понимала, что разговор о матери вряд ли доставит Ронену удовольствие.

– Вы ведь хотели меня о чем-то спросить? – напомнил он, когда мы сидели в гостиной и пили кофе.

– Да, конечно, – пришлось ответить мне, – даже не спросить, а попросить кое-что вспомнить, но я понимаю, что, возможно, эти воспоминания будут для вас не самыми приятными.

– Если вас интересуют мои воспоминания, связанные с Джудит, то их не так уж много, мы ведь мало общались.

– Я понимаю, что пока вы были ребенком, она не слишком стремилась к этому общению, но, когда вы повзрослели, разве не пыталась она оказывать на вас влияние? У меня сложилось впечатление, что она была властной женщиной, или я не права?

– Не знаю, наверное, доля истины в ваших словах есть, но ее властность не была открытой, или агрессивной, каким-то образом она умела так повернуть человека, что он и не догадывался, что выполняет ее волю, но все это не коснулось меня. Иногда я ее ненавидел, иногда жалел, но никогда не понимал. А, знаете, я сейчас подумал, что я ее никогда и не презирал.

– Мне сказали, что она хорошо знала особенности вашего бизнеса?