Тайны Сибири

Главный источник сведений о тех далеких событиях – «Повесть временных лет», по официальной версии, написанная монахом Нестором, жившим в XI–XII веках. Она-то и носит все признаки политического заказа. Нестор, например, полностью игнорирует последнего князя дорюриковских времен – Гостомысла, о котором упоминают и старые русские летописи, и народные сказания (иные из них, что любопытно, абсолютно схожи с древнеперсидскими). История должна была начинаться с Рюрика, а Киев должен быть гораздо старше Новгорода. Знаменитое выражение «Киев – мать городов русских» означает именно старшинство, то, что Киев «старше» Новгорода.

Мало того. Есть обоснованное предположение, что рукопись Нестора побывала в руках у некоего игумена Сильвестра, который добавил «политически выдержанного».

Но даже «идейно выдержанный» и, похоже, правленный Нестор допускал несомненную крамолу. О словенах он писал: «Словени же седоша возле озера Илмера…» Илмерь – это Ильмень. Кстати, и в «Сказании о Словене и Русе» озеро названо так же: Илмерь. Считается, что по имени сестры Словена и Руса Ильмери. Интересно, что здесь явные параллели с киевской легендой об основании города Киева Кием, Щеком, Хоривом и сестрой их Лыбедью, разве что братьев не два – три…

Нестор: «…и назвались своим именем и сделали град, нареченный Новгородом. А другие сели по Десне, и по Семи, по Суле, назвались север. Так и повстал словенский язык, и грамота появилась словенская». Кроме того, «словенами» Нестор именует не только русских, но и поляков, болгар, сербов, хорватов, говоривших на родственных языках. Вполне вероятно, речь идет о сильном объединении родственных народов.

Долгое время считалось, что «Повесть» существует в одном-единственном «каноническом» варианте. Однако русский историк и крупный государственный деятель В. И. Татищев, будучи в Сибири, собрал там у раскольников десять списков «Повести» – причем они значительно отличались содержанием!

Ни один из этих списков до нашего времени не дошел, как и попавшая в руки Татищева Иоакимовская летопись, известная только по пересказам Татищева и рисовавшая историю Новгорода, мягко скажем, несколько иначе, чем официальная киевская версия. Возможно, эти разночтения и дали повод Татищеву написать: «В старожитных князьях Нестор не добре сведом был…»

Найденные Татищевым рукописи пропали бесследно. Мало того, изданная после долгих мытарств его «История» была не подлинником, а вольным переложением, составленным сторонником «норманистской теории» Герардом Миллером. О чем в начале XIX века прямо писал академик Бутков: «История» Татищева издана не с подлинника, который потерян, а весьма неисправного, худого списка… При печатании сего списка исключены в нем суждения автора, признанные вольными, и сделаны многие выпуски (изъятия. – А. Б.)».

Схожих взглядов придерживался и М. В. Ломоносов. В изданном еще при его жизни, в 1760 году, «Кратком российском летописце с родословием» он писал: «Прежде избрания и приходу Рурикова обитали в пределах российских славенские народы. Во-первых, новгородцы славянами по отменности (для различия. – А. Б.) именовались, и город исстари слыл Словенском».

Ну а в XIX веке знаменитый историк Иловайский, уже не особенно и церемонясь, писал по поводу одного из пассажей Нестора: «Здесь мы видим совершеннейшую бессмыслицу».

Быть может, и не случайно «Сказание о Словене и Русе» стало широко распространяться в списках после 1613 года, когда к власти пришла династия Романовых, связанная с Рюриками не родством, а всего-навсего дальним сродством: одна из Романовых была женой Рюриковича Ивана Грозного. Наметились некоторые послабления, но историческая наука уже катилась по инерции, отвергая все, что не укладывалось в официальные версии. А потом пришел Карамзин…

Подведем некоторые итоги. Есть строго научные данные о том, что в Северном Ледовитом океане в исторические времена существовала обширная суша, поглощенная морем, по геологическим меркам, буквально вчера. Есть предания самых разных народов, выводящих родословную своих предков из Гипербореи. Причем порой название Гипербореи звучит одинаково у народов, разделенных не просто большими расстояниями – океаном. Есть сходство и в изобразительном искусстве: в первую очередь «крылатые» мотивы, присутствующие у многих, кого можно считать выходцами из Гипербореи. Встречающиеся от Русского Севера до далекой сибирской реки Индигирки мастерски отлитые из бронзы фигурки человекоптиц с лицами на груди, русские Лебединые девы, многочисленные загадочные крылатые предметы эскимосов, перуанские птицелюди, летящие на крыльях боги Древней Персии и ацтеков с инками… Список можно продолжать и продолжать.

Еще один символ, встречающийся у многих народов, – крылатый кентавр, или китоврас. Своеобразные амулеты с ушком для ношения на шее найдены и в европейской части Русского Севера, и в азиатской – у ненцев, хантов, манси, бурят, юкагиров. Один такой кентавр найден на необитаемом острове Фаддея в море Лаптевых.