Тайны Сибири

Если его не находится, дело встает, порой очень надолго, если не навсегда… Ну а потом грянула перестройка, не к ночи будь помянута, на Чукотке прекратились довольно масштабные геологические работы, все, кто имел к тому хоть малейшую возможность, уехали «на материк», Чукотка изрядно обезлюдела. В наши непонятные времена поиски медведя-гиганта выглядят чем-то вроде очередной блажи, на которую не стоит тратить деньги, время и силы. Количество энтузиастов упало резко…

Некоторые соображения по поводу. Нельзя исключать, что речь шла о больном звере. Сам Куваев, вспоминая виденного им белого медведя, выглядевшего «как баскетболист среди школьников», это допускал. Болезнь, когда и люди, и животные вырастают до ненормальных размеров, известна давно, вызывается она патологиями щитовидной железы.

С другой стороны, эскимосы Лабрадора описывали не аномально большого обычного медведя, а именно что пещерного, который, как считается, давным-давно вымер. Ну здесь снова можно вспомнить о целаканте, 50 миллионов лет после своего якобы поголовного вымирания жившего и в наши времена.

Вообще, жившим в доисторические времена предкам иных современных животных как раз был присущ ничуть не болезненный гигантизм. В Европе обитал когда-то гигантский олень – макушка человека доставала ему только до груди. Строил запруды и хатки гигантский бобер размером с крупного волка. Потом они – и подобные им – исчезли (я подозреваю, что причина тому не в каких-то законах природы – руку вполне мог приложить человек, существо предприимчивое, склонное рассматривать всякую животину исключительно в качестве охотничьей либо рыбацкой добычи. Примеров хватает – достаточно вспомнить, как уже в довольно близкие к нам времена чуть ли не в одночасье полностью истребили большую нелетающую птицу дронта – вкусна была и в жареном, и в вареном виде. Тех же китов прекратили добывать только во второй половине XX века, в противном случае их вполне могла ожидать участь дронта или стеллеровой коровы, опять-таки истребленной ради вкусного мяса…).

Тот же самый обыкновенный бурый медведь в не такие уж далекие времена был гораздо крупнее нынешнего. Исследователь, литератор и охотник, горный инженер А. А. Черкасов, живший в Забайкалье в середине XIX века, писал: «Надо заметить, что в Сибири медведи достигают страшной величины. Мне случалось видеть на одной из станций Красноярской губернии шкуру только что убитого медведя длиной от носа до хвоста с лишком двадцати четвертей; шкура же в восемнадцать или девятнадцать четвертей в Забайкалье не редкость». Русская тогдашняя «четверть» – семнадцать сантиметров. Вот и помножьте, благо калькулятор нынче в каждом телефоне. Сейчас таких медведей уже не встретишь – повыбили…

То же, кстати, касается и рыбы. Сегодня в Сибири уже не поймать почти полуметрового карася, какие во множестве водились еще лет сто назад. Причина та же – повыловили. Нет по той же причине и гигантских осетров, каких когда-то торжественно несли к столу Ивана Грозного и первых Романовых несколько человек, покряхтывая от тяжести…

Что еще? Нельзя исключать, что чукотский Очень Большой Медведь – не «абориген» Чукотки, а захожий гость с Аляски, которого погнала по льдам на другой берег Берингова пролива голодуха. Не зря на Аляске гораздо больше рассказов о гиганте, чем на Чукотке. «Встречается. Очень редко. Очень». Поминаемая всеми рассказчиками свирепость Очень Большого Медведя – как раз верный признак, что зверь чертовски голоден. Сытый хищник спокоен и благодушен – многие наверняка видели снимки, на которых антилопы пасутся буквально в двух шагах от дремлющего на солнышке льва – он нажрался до отвала, а потому какое-то время совершенно безопасен.

Теоретически рассуждая, нельзя исключать, что и пещерные медведи, и гигантские бурые в малом количестве дожили до наших дней. В конце концов, на Земле преспокойно обитают крокодилы и черепахи, ничуть не изменившиеся за многие миллионы лет современники динозавров – разве что изрядно измельчавшие. Нельзя исключать также, что немногочисленные реликты от недостатка пищи вымерли уже в совсем близкие к нам годы.

А может быть, и нет. Возможно, где-то на Чукотке все еще бродят в глухих ущельях Очень Большие Медведи. На Чукотке и раньше хватало мест, где не ступала нога человека (причем речь идет о достаточно обширных районах), – а сейчас, как говорится, в свете последних событий, их число изрядно увеличилось. Геолог сам превратился в реликт, а этнографы к чукчам не особенно и ездят. Вдобавок у чукчей совершенно нет привычки заявляться в редакции газет с очередной сенсацией – как и у многих сибирских русских, столкнувшихся с чем-то необычным. Даже если в наши дни кто-то из оленеводов и видел Очень Большого Медведя, у нас мало шансов об этом узнать, гораздо меньше, чем во времена Куваева.