Тайны Сибири

Инструкции Толлю от академии были сформулированы четко и недвусмысленно: «Разыскание и тщательная раскопка трупа мамонта есть первоначальная и главнейшая часть экспедиции. Академия, следовательно, ожидает от вас особых стараний для успешного выполнения этой основной задачи экспедиции и не изъявляет согласия на ускорение или упрощение работ по раскопке мамонта ради уделения большего времени исследованию реки Анабар, включенного в программу экспедиции лишь на случай, если заявленные трупы не оправдают ожиданий».

Однако оказалось, что «главнейшую» цель экспедиции выполнить невозможно по чисто техническим причинам. Не оказалось ни хорошо сохранившегося трупа мамонта, ни цельного скелета. Только мелочи, не представлявшие для науки особого интереса: немного мелких костей ног и черепа, несколько кусочков кожи с шерстью.

Поэтому Толль со спокойной совестью увел корабль к реке Анабар. За год и два дня он прошел на оленьих упряжках 4200 километров, с помощью военного гидрографа Шилейко делая маршрутные съемки. Исправил ошибки на прежних картах – Анабарскую губу, например, они показывали на сто километров восточнее ее истинного положения. Ликвидировал многие «белые пятна», и немаленькие: открытый Толлем кряж Прончищева протянулся на 315 километров. Изучил еще несколько горных кряжей, нанес на карту два хребта, собрал богатые ботанические, зоологические, палеонтологические коллекции.

После этого его имя приобрело известность в научных кругах, и работы получили высокую оценку как в России, так и за рубежом – Толль участвовал в работе Международного геологического конгресса в Цюрихе. Русское географическое общество за исследования в районе рек Анабар и Хатанги наградило его большой серебряной медалью Пржевальского, за ней последовала премия от Академии наук и норвежский орден – за организацию продовольственных складов и подготовку подходящих собак для предстоящей арктической экспедиции Фритьофа Нансена (кстати, Нансен тоже верил в Землю Санникова и поддерживал Толля в поисках – к сожалению, знаменитый полярник мог оказать лишь моральную поддержку).

Как говорится, жизнь удалась. Толль поступил на службу в Академию наук, занял в науке прочное положение, открывались большие возможности сделать неплохую карьеру. Толль изучал ледники в Балтийском море и в Скандинавии, писал большую работу по геологии Новосибирских островов, совершил плавание на первом русском ледоколе «Ермак», построенном по инициативе знаменитого адмирала С. О. Макарова (с которым подружился).

Но все это было не то, не то… Загадочная Земля Санникова звала, и этот зов заглушал все остальное. Несколько раз Толль подавал и в Академию наук, и в Географическое общество проекты по организации экспедиции исключительно для поисков Земли Санникова – но поначалу они отвергались.

Потом, как это в жизни случается, судьба резко изменилась – у моряков это именуется «поворот все вдруг» (когда судно разворачивается на сто восемьдесят градусов). Планы Толля поддержали «звезды» научного мира – великий химик Д. И. Менделеев, географ П. П. Семенов-Тян-Шанский, адмирал С. О. Макаров, несколько академиков, в том числе В. А. Обручев (воодушевившийся Землей Санникова настолько, что написал поминавшийся роман), Фритьоф Нансен (в качестве почетного гостя присутствовавший на заседании Географического общества, где решалась судьба экспедиции). События стремительно развивались: академия обратилась в Министерство финансов, и неповоротливая махина русской бюрократии на сей раз сработала удивительно оперативно: уже через несколько недель на экспедицию было выделено 150 тысяч рублей золотом.

Впрочем, удивительного здесь ничего нет. Просто-напросто мечты Толля об открытии Земли Санникова неожиданно оказались переплетены с высшими государственными интересами. В игру вступали большая политика и экономика. Российские власти были крайне озабочены активностью иностранцев в полярных водах. Появилась реальная опасность, что иностранцы, опередив русских, откроют неизвестные еще острова и поднимут там свои флаги. Мало того, были все основания считать, что они проникнут по великим сибирским рекам в глубину континента и перехватят торговлю с местными народами, в первую очередь мехами и драгоценными металлами – что англичане пытались проделать еще во времена царя Алексея Михайловича.