Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

Представления об эпохе Средневековья как о варварстве долгое время служили одним из оправданий панегириков Ренессансу с его акцентом на строгие классические формы. В XVI в. эти старые соборы воспринимались как символ влияния и могущества католической церкви, но когда лавина протестов против диктата Рима усилилась, готические соборы и том числе — Нотр-Дам в Париже быстро сделались объектом нападок В 1548 г. Нотр-Дам был разграблен гугенотами. Именно его окрестности стали в 1572 г. ареной знаменитой Варфоломеевской ночи — кровавой резни гугенотов, спровоцированной намечавшимся браком Генриха IV и Маргариты (Марго) Валуа.

Религиозные распри на долгие восемьдесят лет практически парализовали общественную жизнь Франции. Людовик XIII в 1638 г. дал обет в случае рождения у него наследника перестроить и украсить главный алтарь в Нотр-Дам. В конце того же года под туманными сводами собора вновь зазвучал Те Deum в честь появления на свет долгожданного сына и наследника — будущего Людовика XIV, прозванного «король-Солнце». Впоследствии, уже на закате своего долгого правления, Людовик решил почтить память своего отца и исполнить данный им обет: богато украсить алтарь. В 1711 г. во время строительных работ в крипте собора была найдена галло-римская вотивная[176] колонна. Благодаря изображениям, сохранившимся на колонне, мы можем составить представление о духовных ценностях древности и архаической святости этого места.

Так, алтарный камень был центром древнего римского храма в честь Матроны, который, в свою очередь, был воздвигнут на месте более древнего храма Парок, богинь судьбы, которые, согласно мифу, пряли нить рока. В этом качестве он мог рассматриваться в качестве символической модели кубического камня Великой Матери. Изображения Зевса, Эсуса, Гефеста и Великой Матери, сохранившиеся на колонне, символизировали группу из четырех кабиров, или алхимиков-посвященных. Гефест, или Вулкан, как мы уже упоминали, считался отцом кабиров, а Зевс одновременно был отцом, сыном и супругом-любовником Великой Матери. Эсус, обычно отождествляемый с кельтским Геркулесом, — персонаж более проблематичный, особенно если вспомнить, что Электра, самофракийская жрица Великой Богини, была матерью-родоначальницей линии аргивян, в том числе — великих героев Персея и Ясона. В этом контексте Эсус-Ясон становится первым искателем Грааля, одиноким рыцарем, странствующим в поисках камня Богини.

Что касается XVIII в., то он в целом не проявил особого почтения к старому собору. Многочисленные подновления причинили серьезный ущерб первоначальному интерьеру. На хорах были демонтированы стеклянные витражи, основа мистической концепции света, а форма окон в знаменитой готической розе на фасаде была изменена. Кроме того, свою тяжелую руку приложила и Великая революция 1789 г. — собор был превращен в Храм Разума, и значительная часть прежнего декоративного убранства была уничтожена. В 1793 г. «свободные граждане» сбросили с галереи изваяния царей Израильских, а убранство западного фасада также получило серьезные повреждения.

Придя к власти, Наполеон восстановил отношения с церковью и в 1804 г. в том же соборе Нотр-Дам короновался императором Франции. В 1811 г. в Нотр-Дам под звуки все того же гимна Те Deum малолетний сын корсиканца был провозглашен королем Рима, а сам «император» обдумывал планы широкомасштабного вторжения в Россию. В последующие несколько лет Наполеон успел дважды побывать в ссылке, а в Париже тоже дважды была восстановлена, свергнута и вновь восстановлена законная монархия. Избрание в 1830 г. королем Луи Филиппа, получившего статус конституционного монарха, означало очередной поворот в судьбе Нотр-Дам.

В 1820—1830-е годы молодой Виктор Гюго со всем пылом своего романтического пафоса дерзнул пролить свет на перипетии средневековой истории Нотр-Дам. Его роман «Собор Парижской Богоматери», опубликованный в 1831 г., сразу же стал общеевропейским «хитом» и повлек за собой сумасшедшую моду на готику[177]. Английским читателям этот шедевр известен под названием «Горбун собора Нотр-Дам», в честь его главного персонажа, соборного звонаря Квазимодо[178], но на самом деле роман посвящен судьбе самого собора. Действие книги происходит в 1480 г., в поворотный момент его истории, когда традиционные формы уступают место более новым, а книги в камне — страницам, отпечатанным на бумаге.

Одним из юных парижан, на которых роман Гюго произвел ошеломляющее впечатление, был семнадцатилетний студент архитектурного факультета Эжен Эммануэль Виолле-ле-Дюк. В последующие тридцать лет его имя стало настоящим синонимом реставрации. Ле-Дюк, которому едва перевалило за двадцать, был назначен сотрудником национальной комиссии по охране исторических памятников. Благодаря романтическим страницам Гюго в душах многих французов пробудилось новое чувство — забота о реликвиях далекого прошлого.