Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

В центре, где сходятся дороги, соединяющие крест с небом, высится символическое Мировое Древо, простирающееся до точки пересечения плоскостей галактики и эклиптики. Внизу, на земле, в точке основания этого Древа, обычно находится перекресток дорог, часовня, церковь или большой собор. Подобно самооплодотворяющемуся египетскому Атуму, эта точка является одновременно и лоном, и фаллосом, и у греков подобного рода места носили название амфалос, что буквально означает «материнский пенис», или «пуп». Камень в центре Куско, знаменующий собой один из таких «омфалосов», выполнял ту же функцию, разграничивая четверти (стороны света) неба и земли, а также основную ориентацию небесных объектов. Такой камень-индикатор по своей идее весьма близок к резному камню-лингаму, о котором упоминает Хьюитт, к Андайскому Кресту и разного рода интеллектуальным идеалистическим спекуляциям о философском камне, или Камне Грааля — «lapsit exillis». Это указывает также на знаменитый кубический камень Кибелы, перевозка которого с древнего Анатолийского нагорья (Малая Азия) в Рим превратила последний в центр мира.

Для финноугорских племен, обитавших некогда на обширной территории от Финляндии и Лапландии до Западной Сибири, этот талисман «древо-камень-звезда» носил название сампо, представляя собой мистическую модель Вселенной, которую сотворил Ильмаринен[256], финский вариант кузнеца Вулкана. Корень этого слова, см, очень близок к египетскому слову сма, которое выражает концепцию баланса двух сил, уравновешивающих стержневой столб творения. На санскрите слово «столб», или «столп», звучит как схамбла. Эти лингвистические аналогии, наблюдаемые у весьма далеких друг от друга культур, свидетельствуют о том, что в древности между ними существовали связи, по крайней мере — на уровне их символической функции в роли метафоры неподвижной оси творенья.

Воплотить осмысление этих метафор, как мы уже знаем, у инков означало сделаться Сапа Инка, божественным человеком-героем. У египтян — фараоном, сыном Гора и воплощением царя-Солнца. Или спасителем Виракочей у древнейших жителей Анд, напоминающим и предваряющим Христа Спасителя. Эти метафоры указывают на успешное завершение поисков великого героя-воина-святого. Все эти качества сходятся в образе Адама Кадмона, универсального всечеловека, носителя вселенского разума, а дорога, или путь к достижению героем своей цели — это внешние и внутренние поиски Святого Грааля.

Альберто Вильольдо в своих исследованиях шаманов народа кечуа в Перу пришел к выводу, что современный период «Пачакути», время, когда все меняется коренным образом и реальность претерпевает изменения, является в то же время эпохой, когда начинает формироваться новое человечество и новый вид — Homo luminous. Эта предложенная Вильольдо идея о Homo luminous во многом напоминает тибетскую концепцию об Алмазном Бессмертном теле, упоминаемом в главе 12. Можно ли эту концепцию считать выражением идеи о Сапа Инка, Атуне-Ра или Всечеловеке? Действительно, если мы обратимся к самому яркому на Тибете и в Индии примеру достижения Алмазного Тела — Падмасамбхаве, — мы найдем здесь не только лингвистические отзвуки наших древнейших мифов (падма на санскрите означает «лотос»; здесь же можно вспомнить о бутоне лотоса Атуна, а самбхава означает «создавший себя самого». Это слово происходит от того же корня, что и схамбла, то есть «столб» или «колонна» неподвижной оси), но и мифические координаты, которые сохраняют физическую активность и включают в себя все те мотивы, знакомые нам благодаря Фулканелли и Андайскому Кресту, — начиная от места убежища в эпоху следующей катастрофы и кончая символами алхимии и бессмертия.

Таким образом, найдя в Андах Атлантиду и место убежища во время последней катастрофы, давайте теперь обратим взор на Восток, в сторону Шамбалы и надвигающегося апокалипсиса.

Взгляд на Восток: убежище в Гималаях

Пол Меврил в своей книге «Эпилог в камне» отсылает нас к фронтиспису «Тайны соборов» работы Жан-Жюльена Шампаня, на котором «изображен алхимик, стоящий под защитой лап Сфинкса, глядя на Восток в сторону восходящего солнца». Как мы уже знаем из главы 11, это место — одна из подсказок для разгадки астрономической тайны большого Андайского Креста. Меврил прекрасно понимает эту символику; он подчеркивает, что человек и Сфинкс «вместе ожидают возвращения Гора над горизонтом», что можно считать прямым указанием на точку восхождения Льва в день осеннего равноденствия 2002 г., когда спустя 13 000 лет действительно имело место возвращение Гора над горизонтом в точке равноденствия. Но можно ли считать этот рисунок указанием на иное место убежища, как считает Меврил?