Тайны старой аптеки

– Далеко не все.

– Тогда не знаю.

Лемюэль пристально на него поглядел.

– Ну же, Джеймс. Это ведь так просто. Все без исключения лекарственные средства обладают так называемыми «побочными эффектами».

Джеймс смутился. Он ведь это знал.

– Вы добавили что-то, что вызывает побочный эффект?

– Верно.

– Но зачем?

– Это традиция. Начал ее еще прадедушка Лемони. Он понял, как заманить посетителей в аптеку повторно, а затем в третий, в четвертый раз и так далее. Больной покупает лекарство, оно ему помогает, но побочный эффект заставляет его прийти снова и купить что-то уже от этого побочного эффекта.

– Но ведь это… не честно? По сути, мы травим ничего не подозревающих людей!

Лемюэль хмыкнул.

– О, не драматизируйте, Джеймс. Побочные эффекты, которые мы добавляем в лекарства, не смертельны и обычно даже не вызывают тяжелых последствий.

– Обычно?

– Гм. Есть исключения.

– А доктора?! Они знают?

– Конечно. Все знают. И больные в том числе. Более того, мы честно рассказываем о побочных эффектах того или иного лекарства.

– Но они не знают, что аптекари сами добавляют эти побочные эффекты! Они считают, что это… не знаю… обязательная часть лекарства.

– Верно. И им об этом знать не стоит. Потому это и есть тайна.

– Это не тайна, а обман!

Лемюэль покачал головой.

– Мы предпочитаем называть это… хм… неким нюансом. Я понимаю ваше возмущение, Джеймс, но такова традиция. И она распространилась на все аптеки, не только на семейные аптеки Лемони. Прочие аптекари также придерживаются нюанса с побочными эффектами.

– Но если люди узнают…

– Ничего не произойдет, уверяю вас. В «Сплетне» напишут гневную статью, а люди какое-то время повозмущаются, возможно, мне или господину Медоузу даже придется заменить пару стекол в окнах наших аптек, но все останется по-прежнему. Понимаете ли, у людей нет выбора – они все равно будут покупать лекарства. А что им еще останется? Праведный гнев, к моему счастью, болезни не лечит.

От того цинизма, с которым говорил Лемюэль, Джеймса даже покоробило.

– Хорошо хоть в бинты и вату вы не добавляете побочные эффекты, – проворчал он.

Аптекарь потупился.

– Ну-у…

– И в вату с бинтами тоже?!

– Мы смачиваем их в растворе с побочными эффектами. Различные перевязки несут за собой жжение, зуд, чесотку, легкую забывчивость, сонливость и…

– Я понял!

Джеймс опустил голову и насупился: по его мнению, все это было не просто обманом, а настоящей подлостью. Лемюэль между тем поднялся и добавил в подрагивающий смеситель эмульсию из банки.

– Мне кажется, вы не столько возмущены тем, что я вам рассказал, сколько… Вы выглядите слегка разочарованным, дорогой кузен.

Джеймс кивнул.

– Я думал вы откроете мне другую тайну, Лемюэль.

– Другую? Но у меня нет других тайн.

Джеймс глянул на него с сомнением, но осторожно пояснил:

– Дядюшка Людвиг рассказывал мне кое-что… О том, что вы делаете сыворотки… м-м-м… да, он так их и назвал: «сыворотки». Особенные, уникальные сыворотки с чудесными эффектами.

Лемюэль молчал. Его лицо не выражало ни единой эмоции.

Джеймс решил, что намека недостаточно, и добавил:

– Например, он рассказывал о сыворотке, благодаря которой человек может не испытывать боли, или о другой – такой, которая помогает человеку помнить все и ничего не забывать. Или не чувствовать страх, а еще…

– Дядюшка Людвиг вам рассказывал? – спросил Лемюэль, и Джеймс понял, что тот не поверил. В любом случае идти на попятную было поздно.

– Да. А еще, если не ошибаюсь, именно об этом говорил человек, который приходил ночью вместе со Свечниками. Кажется, его зовут Пири…

– Мистер Пири и сам не знает, о чем говорит. Этот человек…

– Но вы ведь их делаете, не так ли? – прервал кузена Джеймс, пока тот не соврал или не придумал какую-нибудь отговорку. – Чудесные сыворотки. Дядюшка Людвиг сказал, что вы настоящий гений…

Лемюэль поджал губы и с непонятной грустью сказал:

– Прадедушка Лемони – настоящий гений, а я… я всего лишь…

Джеймс не сводил с него взгляда, и аптекарь вздохнул.

– Ладно, возможно, я и делаю порой кое-какие… гм… лекарства довольно необычного свойства.

– У вас есть рецепты? Вы меня научите?

Лемюэль бросил быстрый взгляд на пустующий стул у соседнего стола, словно ожидал увидеть там кого-то.

– Рецепты, да… – негромко сказал он. – К сожалению, этому я научить вас не могу, Джеймс. Я и сам не всегда понимаю, что делаю, и если бы не помощь…

– Помощь? Вам кто-то помогает?

Смеситель неожиданно затих, раздался звонок. Лемюэль дернул головой и повернулся к аппарату.

– Пилюльная масса замешалась! Вы можете подойти поближе.

Джеймс последовал приглашению. Лемюэль склонился над смесителем и повернул краник – из тонкого носика поползла белесая тестообразная масса. Отрезав небольшой кусочек этой массы ножницами, он положил его на деревянную доску и принялся раскатывать плоской скалкой.

– В итоге должен получиться вот такой гладкий цилиндрик, – сказал Лемюэль, подняв скалку. – Он называется «тяжем». Очень важно, чтобы тяж был ровным по всей длине, без опухлостей и продавленностей. Когда у вас выйдет нечто подобное, можно приступать, собственно, к пиллюлированию.