Тайны старых замков

— Тихо! — зычно рявкнул Никипор. — Я уж думал об этом. Никак нам Чёрный Дух мешает. Не желает в одиночестве оставаться.

На него с удивлением воззрилось множество глаз. Далеко не все из мастеровых были местными, поэтому преданий здешних не слыхали.

— А было это давно, — начал Никипор, желая и успокоить, и отвлечь своих людей. — Жил в этих краях сын небогатого мастерового человека по имени Гремислав. И угораздило этого ладного по всем статьям парня влюбиться в дочку княжескую, красавицу из красавиц Ганну Гольшанскую. Княжна тоже его привечала, и стали они тайно встречаться, целоваться-миловаться. Но однажды о том проведал отец её и страшно разгневался. Дочь в замке запер, а Гремислава велел схватить и подвергнуть страшной казни за наглость его непозволительную — живым в замковую стену замуровать, в дальнем углу. Долго ещё по поместью разносились крики, то стенал лишаемый жизни Гремислав и горько рыдала в замке княжна. Прошло время, и в этих местах стала появляться мрачная чёрная тень, которая беспрепятственно бродила по замку и окрестностям, и всем, кто встречался на пути, несла беды и несчастья.

Он перевёл дух. Слушатели замерли, потрясённые.

— Сейчас-то замок уже, почитай, целиком перестроен, только дальняя его часть и осталась нетронутой. Там нынче жена хозяина обитает, подальше от шума. К слову, уже третья. А две первых умерли совсем молодыми. Особенно первая хороша была, помню. И трёх лет не прожила в замке, как свеча истаяла.

Он строго покачал головой.

— Вот и надо нам Чёрного Духа задобрить. Надоело ему одному скитаться, он от нас жертвы требует. И мы это сделаем, други мои, коль хотим деньги свои получить. Вот первую же бабу, которая придёт к нам на стройку, замуруем в этой стене — и всё ладно будет, увидите.

— Не годится так, — вскричал молодой каменщик Лукаш. — Нам деньги, а кто-то жизни лишится?

На душе у мужчины сразу стало неспокойно, когда он услышал речи Никипора. Он совсем недавно женился, и любушка его, милая и приветливая Уршуля, часто забегала к нему на стройку, то поесть принесёт, то просто словом перекинется.

— Тебе что, Лукаш, — сердито глянул на него старшой, — у тебя мал мала по лавкам не сидят и есть не просят. А нам надо семьи кормить. Так что помолчи. Как я сказал, так и будет.

Мигун и другой немолодой мастеровой, Дмитр, громко его поддержали — им тоже хотелось денег, да поскорее. Остальные, напуганные мрачным рассказом, дружно закивали головами, им просто не терпелось поскорее избавиться от этой напасти, а об остальном не думалось.

И случилось так, что первой на стройку забежала-таки весёлая и приветливая Уршуля. Но увидев мрачные лица собравшихся вокруг мужиков, побледнела и потянулась к мужу.

— Берите её, — скомандовал Никипор.

— Нееет! — громко закричал Лукаш, но его быстро схватили сильные руки и поволокли прочь.

А ничего не понимающую, однако, страшно напуганную Уршулю, потащили в другую сторону, к стене строящегося костёла. Там уже и место приготовлено было. Когда женщина поняла, что с ней собираются сделать эти нелюди, она дико закричала, и крик этот слышен был по всему поместью.

— Заткните ей рот, — крикнул разъярившийся Никипор. — Только не убивайте до времени. Чёрный Дух лишь живую жертву примет.

Вскоре всё было закончено. Криков больше слышно не было, несчастная Уршуля не могла издать и звука, только извивалась в мужских руках, заталкивающих её в узкую выбоину в стене, где только стоять и можно было. А потом стену быстро заложили и, как ни в чём не бывало, принялись за работу — надо было навёрстывать упущенное время. Дико отбивающегося Лукаша на два дня заперли в подсобном сарае, чтобы чего не натворил. А когда выпустили оттуда, едва узнали, бедного, — молодой мужик был бледен, как смерть, и стал совсем седой. Он подошёл к стене, где была замурована его любушка, прижался к ней лицом и что-то долго шептал. А потом повернулся и, не глядя ни на кого, ушёл. Больше его в этих краях никто и никогда не видел.

Строительство костёла было закончено в срок и освящение его прошло очень красиво и торжественно. Мастеровые люди получили заслуженное ими щедрое вознаграждение, и при этом Никипор не забыл прибрать к рукам долю, полагающуюся за отработанное время пропавшему невесть где Лукашу. Все были довольны. Только очень скоро те, кто ходил в этих местах после захода солнца, особенно в лунные ночи, стали встречать призрачную женщину в светлой одежде, робко отступающую в сторону, как будто ожидающую от встречных мужчин новой каверзы. Потом, правда, привидение осмелело и стало проявлять характер. Оно как будто видело насквозь встреченных людей — чистых помыслами не трогало, отходило тихонько в сторону, а вот жадных и жестоких не раз гоняло по двору, страшно завывая и размахивая руками.