Тайны старых замков

Хозяин же владения пребывал в полном удовлетворении и спокойствии. Он продолжал свою службу на государственном поприще и поднялся ещё выше, став подканцлером литовским. Только в семейной жизни ему что-то не слишком везло. Четыре раза женился бедняга, но так и не получил сына. Вторая жена родила ему трёх дочерей — Анну Катарину, Теофилу и Криштину, но наследника не подарила. Верный примеру деда, Павел Сапега-младший женился исключительно на девушках из княжеских семей, здоровых и с хорошим приданым. Однако они почему-то долго не выдерживали в его замке и умирали молодыми. Регина Дубовская, самая красивая из всех его жён и самая капризная, умерла через три года, ей ещё и двадцати не исполнилось. Эльжбета Вессели, родившая ему трёх дочерей, продержалась тринадцать лет, но всё равно не дотянула до тридцати. Последовавшая за ней Катарина Гославская прожила шесть лет. Между людьми его круга уже пошли разговоры, что Сапега, мол, издевается над своими жёнами и сживает их со света, присваивая себе богатое приданое. Ну, прямо зверя какого-то из него сделали. А уж что простые люди гомонили, того лучше и не слышать. А он-то ни сном, ни духом, как говорится. Неужели это всё-таки проклятие себя проявляет? И иногда ему становилось страшно. Пришлось шесть лет ждать, пока решился жениться опять — сын-то нужен, чтобы было кому всё полученное в наследство и наработанное собственными трудами передать. Невесту снова взял княжеского рода и молоденькую. Но сына не получил, видно не мог в свои шестьдесят пять сыновей рожать, как Великие князья Литовские с этим делом справлялись, да и тот же Ягайло, ставший польским королём. Но что странно, и эта, четвёртая жена, Софья Данилович, тоже умерла молодой, хотя мужа пережила на несколько лет — ей было семнадцать, когда она шла под венец и двадцать девять, когда её отпевали.

Сам Павел-Стефан Сапега дожил до преклонного возраста и умер в семьдесят лет. Его торжественно похоронили в крипте возведённого им костёла, поставив шикарное мраморное надгробие, изображающее его самого в виде сидящего рыцаря и трёх его жён, умерших раньше его. Великолепное имение, не имеющее наследника, ушло в чужие руки за долги — магнат сильно поиздержался, возводя все эти роскошные сооружения. И так и осталась нераскрытой тайна наследства князей Гольшанских, требовавшего всё новых и новых жертв, молодых человеческих жизней, почему-то именно женских. Почему, интересно?

Таинственный свет в окне

Украина, Закарпатье.

Чинадиевский замок,

Наше время

Когда я впервые попала в санаторий «Карпаты», что вольно раскинулся среди деревьев роскошного леса, и огляделась вокруг, одолев крутой подъём, внимание сразу приковало здание, совершенно неожиданное для оздоровительного учреждения. И отвести взгляд я уже была не в силах. Передо мной открывалось сказочное видение — небольшой, но великолепный замок-дво-рец с множеством башенок, изящный и таинственный.

— Что это за чудо? — выдохнула я.

— Это местная достопримечательность, — спокойно и даже равнодушно ответила мне дородная пожилая женщина, что шла рядом. — Замок Шенборнов. Там сейчас санаторный корпус располагается, самый старый здесь.

Для неё это был просто санаторный корпус, а для меня — сказка, затронувшая неведомые мне самой струны в душе.

Меня поселили в большом современном корпусе, но гуляя по обширной территории санатория, где главный променад был вокруг небольшого уютного озера, я неизменно возвращалась к замку, который притягивал меня, как магнит. Я гуляла по аллеям, обсаженным низкорослым кустарником, обходила замок со всех сторон, любуясь изяществом башенок, сидела на скамейке в месте, откуда могла видеть его в самом привлекательном ракурсе. Но особенно романтично и таинственно замок смотрелся в сумерках.

А однажды я задержалась там до темноты. Я ходила и ходила по аллеям, не отрывая взгляда от башенок, вздымающихся в тёмное небо. И вдруг … Нет, не может быть. Это, безусловно, игра моего разгулявшегося воображения. Наверху, под самой крышей, в маленьком окошке появился огонёк. Это был не привычный нам деловой свет электрического фонарика, нет. За окошком мерцал тёплый живой огонёк, который мог исходить только от горящей свечи. Вот свет переместился дальше и осветил другое окошко, как будто кто-то невидимый расхаживал по помещению под крышей. Кто он? Что там делает? И почему со свечой? Я замерла, не в силах оторваться от созерцания этой удивительной картины.

— Не правда ли, вы тоже видите этот таинственный свет в окошке под крышей? — раздался возле меня негромкий хрипловатый голос.

Я, вздрогнув, обернулась. Передо мной стоял высокий и худой старый мужчина, чуть согнувшийся под грузом лет. Лицо его, с благородными чертами, было испещрено морщинами, но в тёмных глазах горел молодой огонь.