Тайны Стены Плача

Порой такая просьба поступает из хосписа или дома престарелых, иногда – от близких родственников самого больного. Отказывать в ней не принято, хотя ее выполнение зачастую связано с немалыми трудностями – ведь речь, как правило, идет о людях, уже не способных передвигаться даже в инвалидной коляске, прикованных к постели и вдобавок подключенных к аппаратам искусственного жизнеобеспечения. Следовательно, нужно организовать дело так, чтобы карета “скорой помощи” с таким больным смогла подъехать, как можно ближе к Стене Плача; чтобы его подкатили на каталке к самой Стене и при этом он оставался подключенным ко всей необходимой аппаратуре, а врачи продолжали бы следить за его состоянием. Поэтому каждый подобный визит к Стене Плача ее администрация тщательно оговаривает с его родственниками, лечащими врачами, персоналом “скорой помощи”, полицией, которая должна разрешить амбулансу подъехать как можно ближе к Стене и т. д. Тщательно оговаривается и время доставки такого больного – конечно, лучше, чтобы в этот момент у Стены было как можно меньше народу, чтобы молящиеся не мешали ни молитве больного, ни сопровождающим его медикам.

Трудно сказать, сколько исповедей и таких последних самозабвенных молитв выслушала Стена Плача за последние четыре десятилетия, но смотритель Стены рав Дан Блох рассказывает в своей книге только об одной из них – последней молитве старика по имени Йоселе.

Как поведал ему сам Йоселе, объясняя, почему ему так важно помолиться в последний раз у Стены Плача, в десять лет он вместе с отцом и братьями оказался в концлагере. Его отец в день своей смерти отдал ему свою пайку хлеба.

– Ешь, Йоселе! – сказал он, – Мне все равно не выжить. И знай, что смерти нет – я ухожу только для того, чтобы Сверху лучше присматривать за тобой.

Каждый день немцы производили “селекцию”, отправляя самых слабых и больных узников в крематорий, причем нацисты выкрикивали не номера, а имена и фамилии тех, кто подлежал селекции – так, во всяком случае, утверждал сам Йоселе. И каждый день над лагерем разносился густой жирный дым из трубы крематория, через которую уходили в небо души сожженных узников.

Среди служивших в том лагере офицеров СС был один, которому это зрелище доставляло особое удовольствие.

– Смотрите, евреи, смотрите! – любил приговаривать он. – Вот так же когда-то горел ваш Храм, и вы сами в этом Храме. Скоро ничего от вас не останется на Земле, вообще ничего!

“И вот однажды, когда он в очередной раз повторил эти слова, – рассказал Иосиф, – я взмолился к Богу. «Господи, – сказал я, – дай мне выжить, дай мне выжить, чтобы я смог добраться до Иерусалима и помолиться у святой стены Твоего Храма. Не только от своего имения буду я молиться, но и от имени всех святых мучеников, которые погибли в этом месте! Дай мне выжить, Господи, и не допусти их победы!”…»

С того дня Йоселе стал запоминать имена всех подлежавших селекции евреев и к вечеру он вновь и вновь, повторял их, пока не убеждался, что заучил их наизусть. Его натренированная с раннего детства на изучении Талмуда память не подводила – имена погибших и в самом деле оставались в ней, словно были вырезаны на стекле алмазным резцом.

Он выжил в этом аду, был вместе с другими узниками освобожден американскими солдатами, но так как англичане после окончания Второй мировой войны всячески препятствовали приезду евреев в Палестину, и в Иерусалим Йоселе попал только в 1949 году – уже после окончания Войны за Независимость. Стена Плача была в то время уже в руках иорданцев, и осуществить свою мечту он не смог.

Однако сразу после Шестидневной войны 1967 года он вместе с тысячами других израильтян направился к Западной Стене, чтобы поблагодарить Всевышнего за великие чудеса, совершенные Им для Своего народа. Для него победа в Шестидневной войне была не только победой над арабами, но и над тем самым офицером СС, который радовался пожару Храма и утверждал, что скоро от евреев на Земле и следа не останется.

Но вот о своем обещании произнести молитву от имени всех сожженных в концлагере евреев он в тот момент почему-то забыл. Время от времени он вспоминал о нем, но каждый раз по тем или иным причинам откладывал его выполнение на потом. И лишь когда врачи сообщили ему, что он смертельно болен и жить ему осталось всего несколько месяцев, Йоселе понял, что должен во что бы то ни стало выполнить данное в том аду слово.

Он завел специальную тетрадь и, оживляя в памяти дни, проведенные в концлагере, каждый день записывал в нее все новые и новые имена уничтоженных там евреев. Наконец, когда он посчитал, что список готов, он и попросил родственников и врачей помочь ему в последний раз помолиться у Стены Плача.

В назначенный день кровать с Иосифом, подключенным к всевозможным приборам, подвезли к Стене Плача так близко, чтобы он смог дотронуться до ее камней. Собрав последние силы, этот человек все-таки приподнялся на кровати, и врачи подложили под него подушки. Затем он открыл свою тетрадь и начал молиться.