Тайны стихий. Часть первая

И она приходила сюда снова и снова. Зачем? Цимба и сама не знала. Сестра была ее неотъемлемой частью, продолжением ее самой. Они близняшки, похожие, почти неразличимые. Нельзя разделить неразделимое, нельзя разделить и сестер. Теперь, правда, их сходство немного ушло: после освобождения из заключения Ориана постриглась коротко и заметно исхудала. Болезнь вычерпывала силы Орианы все сильнее, похоже, лекарства не помогали ей. Быть может, у родителей не было средств, чтобы лечить ее, хотя Цимба знала, что ее отец очень запасливый человек, у него наверняка остались сбережения на черный день. Этот день, во всех иронических смыслах, и правда настал, и был чернее некуда, как сама темнота.

Пора было уходить. Вечер был жаркий, сидеть на крыше было тяжело. Ориана так и не вышла сегодня на балкон, а шторы на окнах были плотно задернуты. Ничего, она придет к сестре еще раз, а сейчас нужно возвращаться. Поднявшись, она пошла по крыше назад. Отойдя немного, Цимба выставила руку и призвала силу, как уже привыкла делать. Черные ленты вошли в пальцы и мир снова потемнел. Таким город нравился Цимбе куда больше. В этом состоянии цвета меркли, свет становился тусклее, границы предметов несколько размывались. Окружающий мир казался нарисованным на холсте художником, страдающим он неразделенной любви, неутолимой тоски или печали. Но мрачность и своеобразная «нарисованность» придавали домам и людям более гармоничный вид, все становилось более простым, неброским, не кричащим, спокойным. В таком мире, в таком городе, хотелось остаться, думалось Цимбе, в такие моменты она будто понимала Дэнса и даже почти разделяла его жажду сделать мир темным по-настоящему.

Идти по крышам было опасно, но сила убережет ее, в случае падения. Еще одну опасность представляли люди. Хотя сама Цимба не могла вспомнить когда бы ей приходилось смотреть наверх в своей жизни, но люди делали это чаще, чем можно подумать. Мальчишки задирали голову, пытаясь уследить за летящей птицей, прохожие высматривали облака на небе, пытаясь предсказать погоду, кто-то смотрел на окна верхних этажей, высматривая знакомых или еще что. Опасность поднять тревогу была самой острой из всех. Конечно, люди не стали бы сразу кричать про колдунов, – да и с чего? – но вид девушки, лазящей по крышам, мог взбудоражить разного рода впечатлительных личностей. А если сюда сбежится охрана порядка, то будет беда: без способностей к перемещению Цимба была очень уязвима. Еще хуже оттого, что в городе теперь были и военные. Иногда они ходили по улицам небольшими группами и могли вмешаться, в случае чего. С помощью способностей темных хранителей можно было справиться с десятком человек, особенно если они не ожидали появления магии. Однако Цимба была неопытна, а военных готовили постоянно, – каким именно образом неизвестно – что увеличивало риск во много раз. Самым лучшим выходом было не попадаться на глаза.

Через полчаса Цимба уже спустилась с очередной крыши в соседнем районе. Чтобы забираться и спускаться с крыш прямо во дворы, нужны были старые дома, в которых имелись внешние лестницы; в более современных эти лестницы перенесли внутрь дома, где был риск столкнуться с его жителями, к тому же там были запирающиеся люки. Это была самая опасная часть: кто-то мог смотреть в окно, а любитель пялиться на невыразительный дворик мог любить и доносить на подозрительных девушек. В этот раз такого любителя вроде бы не нашлось и Цимба надела свой модный берет, а затем вышла на основную улицу. Нужно было поспешить домой – если их чердак можно называть таковым – пока не начались внезапные проверки документов, введенные около недели назад. Теперь любого прохожего могли остановить для досмотра, посмотреть бумаги, задать вопросы. Внезапность проверок, впрочем, была чисто формальной: владельцы различных торговых точек, начальники рынков, почтовые и некоторые другие люди, – всегда знали, когда начнутся проверки на улицах. Можно только гадать откуда.

Из двора Цимба попала сразу на проспект Героя Генриха, названный так в честь какого-то, никому не нужного, древнего полководца. Отсюда ее путь был всегда одинаковым: пару кварталов по проспекту в сторону развалин стены, затем на маленькую улочку с библиотекой, а оттуда уже по улице Перьев и дальше по ней же к более скромным районам, куда ей и было нужно. Прохожих на проспекте было много, все суетились и спешили: попасть под проверку было мало желающих. Если все и дальше будут знать заранее, и разбегаться перед проверками по домам, то солдатам и охране вскоре придется проверять друг друга. Всматриваясь в прохожих, Цимба вдруг заметила знакомое лицо Катерины. Она стояла, прислонившись к стене, прямо у поворота на ту маленькую улочку, куда Цимба как раз собиралась идти.

– Эй, гуляешь? – вопросом поприветствовала ее Катерина.