Дело в том, что еженедельные походы в маленькую церковь и последующие занятия в школе при ней нравились мальчику. Но привлекали его вовсе не молитвы, не пение хора и не чтение Библии. Ко всему этому Том был довольно равнодушен, зато отец Доброделов значил для него очень много. Это был весьма образованный человек с широким кругозором, который умудрился получить как светское образование — профессиональный врач, так и духовное. Будучи по своей природе бескорыстным и чуждым алчности, Доброделов довольно долго работал в клинике для бедных за весьма скромное жалованье. Когда же по воле судьбы потерял жену и сына, то решил отказаться от мирской жизни. Уже больше десяти лет он служил в маленьком приходе, а совсем недавно сделался его настоятелем. Людям, которые знали его, казалось, что доброта этого человека не имеет границ, настолько щедро изливал он ее на окружающих. К обездоленным же судьбой детям священник проявлял особое внимание и сострадание. Для любого ребенка у него всегда находились ласковые слова, а на день рождения — сладкие конфеты, которым любой маленький сирота бывал рад как манне небесной. Том в этом смысле не стал для отца Доброделова исключением. Напротив, памятуя обстоятельства рождения мальчика, ту холодную и снежную ночь, дыхание которой, казалось, оставило на ребенке свой след, священник особенно сочувствовал ему. Отец Доброделов был чуть ли не единственным человеком, от которого Тому доводилось слышать одни только приветливые слова и никогда — грубые или язвительные. Впрочем, таково было его отношение ко всем окружающим. Но для Тома он был просто настоящей отдушиной. На занятиях у священника Том был особенно прилежен, а кроме того, обладая замечательной памятью, слыл одним из лучших учеников не только в приютской, но и приходской школе. Том знал наизусть многие стихи из Библии, но при этом книга оставляла его равнодушным. Мальчишка не мог да и не хотел постигать ее глубинный смысл, воспринимая лишь внешнюю форму, и то только потому, что это нравилось Доброделову. За это он неизменно хвалил учеников, а для Тома, которого весь приют ой как недолюбливал, а порой откровенно чурался, добрые слова были просто бальзамом на душу. Вот и сегодня он, казалось бы, внимательно слушал торжественную речь по случаю рождения Спасителя, но слышал только лишь спокойный проникновенный голос. Слова же о силе жертвенной любви не только к друзьям, но и к врагам, никак не укладывались в голове мальчика. Том вспоминал оскорбления, побои Стаббса и убийство своей питомицы-змеи, глумливые шутки Линды Браун, попреки и предвзятое вечно настороженное отношение взрослых сотрудников, даже когда у него в мыслях не было никаких пакостей, и картины эти неизменно будили в нем злобу и недоумение. Почему надо их прощать? Не разумнее ли отвечать ударом на удар, да посильнее того, что был нанесен тебе? Зато больше неповадно будет! Однако спорить с отцом Доброделовым, конечно же, не стал. Мысль, что и этот человек начнет его укорять, была для Тома невыносима, хотя на мнение о себе всех остальных мальчику было откровенно плевать.