Тайны Тёмного Лорда (СИ)

— Вот именно! Вместо того, чтобы озлобиться, проклинать того, кто по своей черствости и равнодушию стал причиной ее смерти и никогда впоследствии не поинтересовался судьбой ни сына, ни его матери, Меропа назвала тебя в его честь, тем самым даруя прощение. Разве этот поступок — не свидетельство настоящей любви в самом лучшем смысле этого слова? Ведь любовь и прощение — это две стороны одной медали и всегда идут рука об руку. К слову сказать, она и своего отца простила, дав новорожденному двойное имя. А ты видел, как тяжело ей жилось в родительском доме. Да, взаимной любви в браке твоих родителей не было, но любовь, всепрощающая любовь, имела место. И что в сравнении с ее силой магия какого-то зелья?! В тот миг, когда мать нарекла тебя Томом Марволо, чары эликсира и все их последствия были разрушены, не оказав на тебя своего действия, а вместе с именем и способность любить тоже была дарована тебе как благодать. И хоть потом ты и стал называть себя по-другому, старался вытравить из себя эту сентиментальность, у тебя ничего не вышло. Да, наследие Кадмуса Певерелла досталось и твоей матери, и тебе. Теперь о крестражах, жутких волховских измышлениях, превращающих человека в закоренелого бездушного негодяя. Вспомни, Том, что произошло в Слизерин-кэстле после того, как ты забрался в комнату Беллатрисы и вернул ей волшебную палочку?

 

— Зажглись камины и светильники, которые до этого упорно не желали гореть, — отвечал Волдеморт.

 

— Правильно, а до этого замок пребывал во власти холодного мрака, ведь так? А пламя загорелось тогда, когда в тебе родилась любовь к Беллатрисе, к другому человеку, не к себе. Без этого чувства сердце подобно дому без очажного тепла, нежилому, холодному, мертвому, одним словом. Ты мог бы догадаться, но не смог, не захотел.

 

— Однако у меня тогда уже был крестраж! — изумился Волдеморт.

 

— Да, один крестраж, но не шесть. Один такой артефакт создавали и другие темные маги до тебя. Бывали случаи, когда они раскаивались в содеянном и тем самым собирали душу воедино. Это показывает нам, что здесь еще не все потеряно, точка невозврата не пройдена, и возможно возвращение с гиблого пути на правильный. Остальной же душой, которая еще оставалась при тебе, завладела любовь, завладела вопреки твоей воле и желанию. Когда же ты, Том, от всего своего темного сердца сделал Белле предложение, а она согласилась, то две ваши души стали в тот момент одним целым. Вот почему, даже дробя после того свою душу на части, ты все равно не смог избавиться от тех чувств, что испытывал к своей половине. И в том осколке души, который оставался тебе после всех страшных экспериментов, продолжала тлеть эта спасительная искра.

 

Волдеморт, стоя на коленях, поцеловал край ризы Доброделова, потом взял руку также коленопреклоненной Беллы и с благоговением поднес к губам.

 

— Том, — помолчав, наконец, заговорил священник. — Тебе нужно искупить свои поступки, а также грехи своей любимой, которые она совершала из-за тебя и во имя твое. Если, конечно, не хочешь, чтобы и дочь расплачивалась за все, что ты натворил. Иначе и она пойдет по твоим стопам. Родольфус останется верен тебе и до конца своих дней будет любить Беллатрису, возвратится из Азкабана и откроет твоей дочери тайну ее рождения. Дельфини, пытаясь с помощью украденного маховика времени изменить прошлые события и вернуть тебя, совершит новые злодеяния — пытки и убийства. Одним словом, история повторится. Ты ведь не хочешь этого, Том?

 

— Нет! — вскричал Волдеморт. — Только не это. Что я должен сделать, чтобы предотвратить это? И где взять маховик времени?

 

— В нем нет необходимости, — улыбнулся Доброделов. — Мы творим свое будущее, находясь в настоящем, но это самое настоящее уже не дано изменить, ибо оно — результат прошлого. Зато сегодняшние поступки влияют на то, что произойдет с нами завтра.

 

— Тогда ответьте, как я должен поступить сейчас?

 

— Вернись назад, лорд Волдеморт, возьми свою старую тисовую палочку из рук погибшей Беллатрисы и сотвори заклинание «Сальвариус». Тогда тебе и будет указан путь к спасению и прощению.

 

— Прощению? — горько отозвался Темный Лорд. — Да разве оно для меня возможно?

 

— Вспомни, как ты сам простил любимую женщину. В самый последний момент ты отказался от задуманного тобой мщения. Любовь заставила дрогнуть твое сердце и вырвала слова прощения за ту боль, что Белла невольно причинила тебе. Потому и у тебя самого все же есть зыбкий шанс заслужить его, Волдеморт. Ее согласие пожертвовать своим спасением даровало тебе последнюю возможность спасти и себя, и ее.

 

— Почему вы так зовете меня, святой отец? — недоумевал темный маг.

 

— Ты должен оставить себе это имя, которое сам себе взял. Совсем недавно его боялись даже произнести, но зато, когда отношение к нему изменится, это будет знаком, что ты прощен, — отвечал Доброделов.

 

Волдеморт тихо подошел к своей спасительнице, встал перед ней на колени, обнял обеими руками за талию, тесно прижался всем телом и уткнулся лицом в складки ее запачканной кровью мантии.