Тайны Торнвуда

Сэмюэл, дорогой мой, как видишь по моему обратному адресу, я больше не живу на Стамп-Хилл-роуд. После того как папу в августе арестовали, инспекторы из бюро Содружества начали наведываться в неурочные часы – как раз ко времени чаепития, а однажды очень поздно вечером, без сомнения, стремясь застать меня врасплох, – чтобы проверить, как они заявляют, благополучие моего ребенка. Они изображали озабоченность моим семейным положением (или отсутствием такового) и допрашивали насчет отца ребенка, был ли он или нет тоже «цветным». Говорю тебе, у меня все время пылали щеки, и мне хотелось дать этим людям отповедь, но я держала язык за зубами. Я видела, как других маленьких детей со светлой кожей забирали у матерей-аборигенок, нанося такой удар по семьям, что те так и не оправились. Мысль о том, что кто-то заберет у меня Лулу, выше моего понимания – я знаю только, что должна предотвратить это любой ценой.

Однажды утром, когда приехали инспекторы, у меня случайно оказалась Эллен Джермен, она принесла отрез шерсти хаки для очередной швейной кампании Красного Креста. Эллен и в обычных-то обстоятельствах лучше на язык не попадаться, но в то утро она пришла в бешенство и дала им такую отповедь, что я до сих пор краснею при воспоминании о ней. Сэмюэл, эти мужчины не знали, как поскорее убраться! Прижимая к груди свои планшеты, они нырнули в автомобиль и умчались в облаке пыли.

После Эллен долго на меня смотрела. Затем сказала: «Не обижайся, Айлиш, дорогая, но давай-ка ты некоторое время поработаешь у меня и Клауса – только до возвращения Якоба?»

Я отказалась, но Эллен поспешила добавить, что, поскольку ее сестра заболела, в доме полно солдат на постое, а домработницу завербовала комиссия по трудовым ресурсам – готовить в военной столовой в Эмберли, она сбивается с ног. А это, заметила она в своей решительной манере, означает, что страдает ее добровольная работа для Красного Креста и что я должна считать мое пребывание в их доме жизненно важным вкладом в военную экономику. Кроме того, добавила она, заметив нерешительность, которая, вероятно, отразилась у меня на лице, она может помочь с присмотром за Лулу, а так как она дипломированная акушерка, то сможет обеспечить моей малышке наилучший уход.

Пока она говорила, я не сводила глаз со Стамп-Хилл-роуд, наблюдая, как все еще кружится пыль, которую подняла машина инспекторов Бюро. Зная, что в следующий раз, когда они приедут – или в следующий, или в следующий, – мне, быть может, так не повезет.