Тайны Торнвуда

Поэтому я приношу Лулу сюда, на нашу волшебную поляну, и рассказываю ей сказки о птицах, ящерицах и о цветах, которые появляются из согревающейся земли. Я рассказываю ей о Буньипе – мифологическом животном у австралийских аборигенов, который танцует на мелководье в ручье далеко внизу, и о мудрых духах, которые следят за нами изнутри деревьев, и я придумываю истории о ее храбром папе, который ушел на войну, и о том, как счастлив он будет, когда вернется.

А ты вернешься, мой дорогой Сэмюэл, я знаю, что вернешься; в этом не сомневается ни мой разум, ни мое сердце.

* * *

24 апреля 1943 года

Не волнуйся, любимый, но вчера я упала.

Со мной все в порядке, глупо получилось, я слишком устала и была невнимательна. В общем, вчера вечером, после чая, я драила заднее крыльцо, поскользнулась в своих старых стоптанных туфлях на намыленной ступеньке и полетела вниз, неуклюже шлепнувшись на дорожку.

Я не пострадала, не считая нескольких царапин на голени – и, пока сидела, переводя дыхание, услышала вскрик в доме, вслед за которым послышалась лихорадочная возня. Не успела я подняться, как из дома выскочил юный Клив с бутылкой антисептика и громадным рулоном пластыря. Я попыталась возражать, но он упрямый парнишка. Протирая мне ободранную кожу ватным тампоном, он стал подробно рассказывать о том, что занимается на курсах оказания первой помощи в Кадетском корпусе.

– Разве ты не слишком молод для Кадетского корпуса? – поддела я, зная, что туда принимают с шестнадцати лет.

– Я высокий для своего возраста, – важно заявил он, затем все же признался: – Папа разрешает мне ходить в воскресный лагерь в Эмберли. Я еще не зачислен, но делаю все то же, что и ребята постарше. Мы учим азбуку Морзе и кучу других потрясающих вещей. Распознавание самолетов – вот мой любимый предмет. Как только мне будет достаточно лет, я запишусь в летчики.

Клянусь, Сэмюэл, этому мальчику десять лет, но словно бы все сорок, этакий маленький старичок-профессор, всем интересующийся и самый настоящий всезнайка – по правде говоря, он напоминает мне одного красивого молодого врача, с которым я знакома! А еще Клив прилежно собирает стеклянные бутылки, истертые шины и жестяные банки – все, что можно тем или иным способом повторно использовать для военной экономики. Пару лет назад он начал помогать своему отцу на почте, разбирая корреспонденцию до и после занятий, и сверх того он еще находит время, чтобы помочь мне по дому, прибирает за Лулу, вытирает посуду, колет дрова и кормит кур. Он становится весьма незаменимым.