Тайны Торнвуда

После его ухода я утешала себя тем, что неопытность помешала мне разглядеть очевидное: Тони был художником и по натуре непредсказуемым. Я ошиблась в выборе, в следующий раз буду осторожнее.

Только следующего раза не последовало. Целых пять лет я была одна, ни разу не почувствовав даже малейшего интереса со стороны представителей мужского пола. За это время я составила и отшлифовала свое представление об идеальном мужчине: спокойный человек с простой профессией типа бухгалтера, без малейшего намека на художественные способности; заслуживающий доверия, надежный, возможно, даже немножечко скучный. Наверняка с ним было бы лучше, чем с тем, кто обещал быть с тобой навек, а потом сбежал и женился на другой.

Мне вспомнилось сияющее лицо Дэнни Уэйнгартена, его эффектные зеленые глаза, долгая улыбка. То, как завороженно он следил за историей из их детства, которую рассказывала сестра, а потом – как рассматривал меня, словно пытался понять, что происходит в моей душе. Мне припомнилось его прикосновение к моей руке, когда мы сидели в увитой розами беседке, от которого по телу побежали мурашки и шевельнулось желание, опутывающее своими запретными чарами мое сердце.

Я вздохнула и поспешила укрыться в доме.

После ухода Тони мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Как ни заманчиво свернуть с дороги в поисках хаоса и волнений, я не намеревалась когда-либо еще сбиваться с пути.

Глава 15

Когда они уехали, я быстренько прибралась и перемыла посуду. Фоном служило тихое проникновенное пение Ника Кейва, его замечательная Nocturama настраивала меня на задумчивый лад. Затем, все еще находясь под впечатлением о приятном вечере, налила в кастрюлю воды и поставила ее на огонь.

Скоро заклубился, увлажняя воздух, пар. Последние страницы дневника Гленды пришлось разлеплять дольше, чем первые. Начав с конца, я пробиралась к середине книжки. К моему разочарованию, большинство оставшихся страниц оказались пусты. Большинство, но не все. Если повезет, я прочту запись, рассказывающую, чем закончилось жестокое нападение Клива на Хоба Миллера.

Крадучись идя по коридору мимо комнаты Бронвен, я остановилась и прислушалась. Тишина. Я знала, что дочь не спит, и, услышав шелест страницы, догадалась, что Бронвен погружена в чтение.

Бесшумно, как кошка, я поспешила по коридору к себе, горя нетерпением наверстать упущенное.

* * *

Суббота, 11 октября 1986 года

Неделя со дня папиного нападения на мистера Миллера. На папу подали в суд по обвинению в нападении. Слушания в суде состоятся через три недели. Он не устает заверять нас, что всего лишь заплатит штраф, но я не понимаю, как можно напасть на человека, ранить его ножом и не сесть в тюрьму. Я боюсь. Боюсь за папу… И, стыдно сказать, теперь я немного боюсь его. С того дня он изменился. Отдалился как-то. Мне кажется, ему тоже страшно.

Почти пять недель со дня нашей ссоры с Кори. Она все еще со мной не разговаривает. То, что началось как дурацкое недоразумение, разрослось до нелепой ситуации, мы обе слишком горды, чтобы признать свою неправоту. Думаю, поцелуй был не так уж и плох. Если бы я знала, что из-за него потеряю подругу, да я бы поцеловала ее в ответ.

В следующую субботу у нее день рождения. Я купила ей книгу, которую мы обе любили в детстве. «Волшебный пудинг» Нормана Линдси. Немодно, я знаю, и, вероятно, у меня не будет возможности подарить ее Кори… но мне так хочется увидеть, как засветится ее лицо, и снова услышать ее смех, и я так скучаю по ее глупому фырканью, которое всегда меня смешит. Я красиво упаковала книгу и подписала открытку, но, думаю, она навсегда заваляется в нижнем ящике моего стола. Ох.

* * *

Воскресенье, 12 октября 1986 года