Тайны тысячелетий

Этот тихий человек спокойно жил в своей вотчине Сан-Лукар, когда узнал от королевского курьера о высочайшем решении. В полной растерянности Медина-Сидония, прекрасно сознавая отсутствие у себя военных способностей, тотчас же отправляет длинное письмо Филиппу II. Поблагодарив за оказанную честь, и признав, что он ее не достоин, Медина-Сидония пишет далее: «…Мое здоровье не позволяет мне совершать морские путешествия. В тех редких случаях, когда мне приходилось подниматься на борт корабля, меня сразу же настигала морская болезнь… Флот столь огромен и предприятие имеет столь огромную важность, что было бы ошибкой доверить ответственность человеку, не имеющему никакого военного опыта… Я не обладаю ни способностями, ни здоровьем, ни необходимым состоянием… Если бы я принял командование Армадой, готовой к походу, совершенно не зная ни флота, ни его людей, ни его возможностей, ни Англии, мне пришлось бы внезапно и без подготовки погрузиться в иной мир и совершенно изменить мой образ жизни… Вы понимаете, Сир, что мои доводы, отклоняющие эту высокую честь, так сильны и убедительны, что в интересах Вашего величества не возлагать на меня задачу, цели которой я не смог бы достигнуть…»

Но Филипп II был непреклонен. Несмотря на это предупреждение честного человека, хозяин дворца Эскориал настоял на своем решении. И Медина-Сидония с помертвевшей душой отправился в Лиссабон, где готовился к отплытию флот, загрузив в сундуки десять миллионов мараведи «добровольного» вклада в кассу операции…

Король требовал от своего нового адмирала только одного — довести флот до английского берега и там передать командование над всеми силами, сухопутными и морскими, герцогу Пармскому, военные победы которого в Нидерландах выдвинули его в число великих полководцев своего времени.

В апреле Медина-Сидония получает из Мадрида три пакета, скрепленных королевской печатью, с подробными планами и инструкциями к операции, продиктованными лично Филиппом II, все больше и больше считавшим себя военным гением. В основной части король перечисляет причины создания флота, рассказывает о его вооружении и действиях во время похода (любой настоящий адмирал посчитал бы эти поучения оскорбительными). Филипп II подробно излагает также некоторые свои соображения о тактике и возможном боевом построении английского флота. Кроме того, он не забывает подчеркнуть огромную роль операции против Англии в борьбе адептов католической веры против бастиона еретиков…

Далее король предписывает Медине-Сидонии следовать к Маргету английскими водами, избегая французского берега пролива Па-де-Кале из-за опасных «высоких глубин» (еще одно выражение, которое заставило бы настоящего моряка только пожать плечами).

Филипп не забыл напомнить своему адмиралу, что тот должен находиться в тесном контакте с герцогом Пармским.

Еще одна инструкция, секретная, предусматривала и действия в случае неудачи. Если войскам с континента не удастся переправиться в Англию. Медина-Сидония должен был захватить остров Уайт, «который не казался сильно укрепленным», и превратить его в базу для будущих военных действий Армады.

И наконец ко всем этим инструкциям прилагался запечатанный пакет, предназначенный герцогу Пармскому. Герцог должен был его вскрыть только на английском берегу, или если появятся сомнения в успешном проведении десанта… В случае полного провала всей операции пакет следовало возвратить королю. Действительно, в документе излагались условия мира, которые предлагались побежденной Англии и, конечно, было бы нежелательно, чтобы он попал в руки врагов в случае их победы.

Англичане ничего не знали о намерениях Филиппа II. Им было известно только о создании Армады. Дрейк, самый знаменитый корсар, принятый на официальную службу к королеве за свою экспедицию против испанских колоний в Америке, в 1587 году совершил дерзкий рейд на Кадис и узнал, что корабли Филиппа переполнены разными ценностями.

27 ноября 1587 [72] Елизавета I созвала военный совет для обсуждения мер по обороне Англии. В этом совете участвовали два самых знаменитых британских моряка — Дрейк и Рейли. Было решено, что если флот не сможет помешать высадке испанских войск, то враг должен быть атакован, как только его нога ступит на берег. На пути армии вторжения не должно оставаться ничего, что могло быть использовано врагом, следовало применять тактику «выжженной земли».

21 декабря 1587 года королева назначила главнокомандующего над всеми эскадрами: им стал сэр Чарльз, лорд Говард барон д’Эффингейм, кавалер ордена подвязки, адмирал Англии, Ирландии и заморских территорий. Титулы Говарда не шли ни в какое сравнение с регалиями его будущего противника Медины-Сидонии. Но он был моряком…