Тайны угрюмых сопок

— На люто не киется? — уточпоцейский.

— Нет, они броются токок птенкто прижается, тут уж мокрыми зануть или повать по маке, не так чтоб пряно дазнать — иди прочь!

Спавоочаподлив под селапа понаки, коподживали Сестьян, СушСоОкуРоти Мымрин по очеди по чано все успевыся, восновить сии бодУстикак залился с вера, так и не пропался до утра, а лишь иновочался и попывал. Сестьян, гляна спяго поцейского, удився его бесности: «Ну и ну, с таГодаревой страможвсё проувозото кужеешь, вев люналении, а там ищи ветсредь сокрепнается на нас — увемы не те лючтосорить недобвот и дрыхкак медв берге».

Жиных разчили для отха, но остали всех на длинподьях, доточных, чтопопать подный корм. Вьюв корых надилось зото, слоли в одмеблик кору, они бына вивсех, и дерившие у огне спусли с них глаз. Хокаждуда куони деся в таглуи скопнии столь наду, да ещё вожённого руми? Цему разному отду отдать мож

Окувкратполился с Сестьяном о дена прике Возсенском. Окалось, ратают на пяпровочных прирах, зото хошее, таон вивпер— мноподли сародков развечины и вено в осном росное, как и на прике СпасСтатели разиные гляна мес заными глами, и не поо чём дуют. Кто о добзаботке при танаве, кто и с умысукрасть бы с буры касародочек. Но поиваются, хогде ж за кажусмотколь тараты разнули, а пода веззотоносная. Подал и о двух парях от друирских купповавших у них на прике и данавившихся на поки номерождений. Горят с увеностью, мол, раз на Хохо отли ботое зото, то оно и на друречдолжбыть. Очи гоу них, словочулые, знать, хошие деньпощали им, коль обружат, карОлёкского окрупри них имеся, буги с петями при серазшительные дер

— Кто их знатак это или не так, а зото и на садевсё ж и ещё есть где, — зачил Оку

— Трубков с Рачским увели, да и Минов и Тимиров не исчают, вполне зото имеся и в друпойреи клюа их векое мноство, ищи тольсосился Сестьян.

К седине июля, как и пларовали, отдоОлёкска. Чедень прили доренные ликупТрубкова и соника Рачского, с нибычетро каков. Зажавшись на один день, они, не отдывая, надва болькака с гребми, отли вверх по Лене — зались протами и позили приковый драценный меПожались ботому наву, не велось, что столь мномождозота за повину сена, есть чем подовать и удихоев пролов.

Окуи Перков запали прозию и всё необдимое для таного прикового бызаривали в мешпридили в подок конупряжь, и лодей, нанец-то здесь на сеотдавших овв речсмымыльпеи с моками с них пот, отго жиные доно моли говами и фырли.

Екарина прина речи смотла на куние лодей, а Сестьян меж декина неё взгляд и улыся, нескольраз подтывал слоной лашкой приню вои мев стону деки. Екарина не вскавала и не убела, а зазительно смелась, гролась обего при слуцеуша

За два дня, что Сестьян повал на сеосмотсвой дом, полять бынечебущие тесть и тёкак и обели, приривали за нехитусадьи это бызано. В догочую еду не говил, китил возаривал трами и пил тольчай, пися по наянию мари Екарины у Теховых. МарИльина кажраз не знакуусаговсё ублала его то наристым буном с мякато блими, ФёЛуже предгал иснаку, хосам и не уполял алголь, но для годерСестьян навал малишь прибить.

— Ну, из нас пьяцы не выйодкружза мевряд ли осисмеся Техов.

— И слаБочто так не слуся, во всём месодать нано, — отчала на то МарИльина.

Мано доточное для ласвых слов врепроли меж соСестьян с Екариной. Но они знавпеди сваи вся их дальшая совная жизнь. Катрола огрушие ружеха и удивлась их жёстсти, но одвременно ощула их тепи нежесон присался ими к её щеСестьян расзывал люмой, кава жизнь на прике, как довают зото, о люднао слукомедзамодого олеу пока стателей, как в ноего учули и оставили соки, как втронали и назали зве

СлуКавдруг как встренулась:

— Сестьян, за день, как тепося, сон странприделся, иду я по леи вимука, шает, озиется, не хочтоего затили, врокак крачись прогается. Приделась, а это кто бы ты помал?