Тайны Верданы

Зирд никогда так быстро не бегал, казалось, сердце вот-вот выскочит из груди, ноги стали уставать и заплетаться. Но останавливаться никак нельзя, его преследователи были совсем рядом, и до цели было совсем недалеко. Человеку в гномий лаз ни за что не пролезть, и как было обидно, когда он растянулся в пяти шагах от него. Так и есть, на его любимых башмаках, которые Олеса принесла с Земли, снова развязались шнурки, всем они были удобны, но вот шнурки… Кряхтя, он поднялся и оглянулся, тёмный маг, преследовавший его, был совсем близко, вот он замедлился и идёт улыбаясь, готовя сеть, не желая упускать свою жертву. Забыв о шнурках, ведомый лишь страхом, не обращая внимания на ушибленную ногу, Зирд рванул к проходу в скале и нырнул в неё рыбкой. Но откуда эта дыра под ногами, он летел кубарем по скату, куда-то очень глубоко, как больно! Когда падение завершилось, он ощутил себя лежащим на животе, уткнувшись в камни лицом, тяжело дыша. Болело всё, но особенно левая нога, гном стиснул зубы повернулся на бок, а затем на спину, было темно и тихо, ни шума, ни звука, ни движения, лишь благодаря природному зрению он смог разглядеть высокий потолок и широкий проход, уводящий вперёд. Зирд был гномом трудолюбивым, смекалистым и храбрым, но при этом очень простым, слишком сложные вещи он понимал не сразу, да и то не все. Как так вышло, что он оказался на пути тёмного, желающего утащить его в храм, причём считающим себя в абсолютном праве на это?! Ведь больше десяти лет прошло с того страшного времени, когда ими правили тёмные, распоряжаясь их жизнями, разве это возможно, куда смотрят стихийные? Устав лежать, Зирд осторожно сел, тряхнул головой, желая выгнать из неё неприятный шум, захотелось пить. Он ощупал карманы куртки и комбинезона, фляжку не обнаружил и расстроился, жажда сразу же стала ещё более сильной. Нужно попробовать встать и разобраться, куда это он попал, опираясь о стену рукой он поднялся и сделал пару шагов. Ничего, идти можно, не быстро, прихрамывая, но можно! А боль можно и потерпеть, ерунда, это всего лишь ушиб.