Тайны военной агентуры

В день «Д» минус один — за двадцать четыре часа до начала вторжения во Францию — в Нормандию были заброшены отборные десантники, и среди них этот юноша. К несчастью, он приземлился на значительном удалении от назначенного места сбора. Рассвет только едва занимался, и он не мог разглядеть никаких ориентиров, которые были ему подробно описаны перед вылетом. Никого из товарищей видно не было, и юноша подул в полицейский свисток, который должен был им помочь собраться вместе. Никто не ответил, и парашютист понял, что дела его плохи, что он оказался совсем один на занятой противником территории.

Было необходимо где-то немедленно укрыться. Парашют опустил его у каменной ограды красивого аккуратного сада, и невдалеке он увидел выступающий из предрассветной мглы небольшой дом с красной крышей и рядом с ним ферму. Знать заранее, сочувствовали ли его хозяева союзникам или они поддерживали немцев, конечно, было нельзя, но это был шанс, который следовало испытать. Парашютист побежал к дому, перебирая в уме несколько французских фраз, которым их обучили специально для таких случаев.

На его стук вышла француженка лет тридцати — «ее нельзя было назвать хорошенькой и особо улыбчивой, но у нее был прямой взгляд и добрые глаза». Перед тем как открыть дверь, она занималась приготовлением завтрака у большого кухонного очага, ее муж и трое детишек — самый маленький был посажен на высокий стул — с удивлением смотрели на раннего гостя из-за обеденного стола.

— Я американский солдат,— сказал парашютист.— Вы меня спрячете?

— Да, конечно,— ответила женщина и пропустила его внутрь.

— Торопитесь! Вы должны спешить! — быстро заговорил муж. Он втолкнул американца в большой деревянный буфет рядом с очагом и закрыл дверцы.

Спустя несколько минут появились эсэсовцы. Они видели опускающийся парашют, а этот дом был единственным, который стоял поблизости. Быстро и со знанием дела обыскав дом, немцы почти сразу нашли и вытащили из буфета парашютиста. Французский фермер, виновный в укрывательстве врага, суду не подлежал, поэтому его схватили и без лишних формальностей потащили во двор. Он попытался что-то сказать жене, но один из эсэсовцев ударил его по лицу, и слова замерли у него на губах. Во дворе его немедленно расстреляли. Женщина застонала, один из детишек расплакался.

Эсэсовцы знали, что делать с французским гражданским, осмелившимся спрятать у себя солдата противника, но относительно того, как поступить с пленным, у них возник спор. В конце концов они решили пока посадить его в сарай во дворе фермы и запереть там.

На задней стене этого сарая имелось маленькое оконце, из которого был виден лес, близко подходивший к ферме. Парашютист сумел пролезть через него и, оказавшись на свободе, побежал к деревьям. Услышав стук его ботинок, немцы обежали сарай и бросились за ним, стреляя на ходу. Пули свистели мимо, но теперь попытка спастись казалась безнадежной. В лесу— тщательно ухоженном французском лесу с маленькими аккуратными кустиками— едва ли можно было спрятаться, а голоса преследователей, перекликавшихся между собой, слышались со всех сторон. Они рассеялись и теперь методично прочесывали этот участок леса, вопрос поимки был теперь только делом времени — у него не было никаких шансов.

Хотя один слабенький шанс все-таки у него был. Парашютист собрался с духом и решил рискнуть. Повернувшись, он побежал обратно, перебегая от дерева к дереву, и, выскочив из леса, бросился к ферме. Миновав сарай, американец вбежал во двор, где все еще лежал убитый фермер, и снова тихонько постучал в дверь молчавшего дома.

Женщина вышла очень быстро. Наверное, секунду они стояли молча, француженка — ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы — смотрела не на тело своего мужа, до которого она еще не осмелилась дотронуться, она смотрела в глаза молодого американца, появление которого сделало ее вдовой, а ее детей сиротами.

— Вы спрячете меня? — спросил он.

— Да,— не колеблясь ответила женщина.— Быстрее!— и возвратила его в буфет рядом с очагом.

Эсэсовцы не вернулись на ферму. Им в голову не пришло снова обыскивать дом, так как они были не способны понять тот тип людей, с которыми им тут приходилось иметь дело. По-видимому, они не могли даже вообразить, что человек способен подняться до таких высот духа. Им противостояли два типа мужества, перед которыми они оказались бессильны: мужество американского парня, сохранившего самообладание и перехитрившего их, и мужество вдовы-француженки, которая без колебаний дала ему второй шанс. Три дня спустя эта часть Нормандии была освобождена, и парашютист смог присоединиться к своей дивизии.