Тайны Времён

Через миг, оказавшись вновь под дубом, на краю временного лагеря диурдов, они присели под его раскидистой кроной.

– Что ты почувствовал сынок? – спросил Эван.

– Какое-то непонятное чувство, словно я соприкоснулся с живым человеком.

– Скоро ты научишься говорить с ней, как это делаю я. Имя моей мамы – Надежда, не случайно было дано ей при рождении. Она собрала оставшихся потомков ладийцев и продолжила их дело, тем самым, заронив надежду на счастливый исход в сердцах людей которых объединила. Она добровольно ушла из жизни, дабы вечно нести знания людям. Её душа в каждом камне святилища, в каждой травинке, в каждом деревце того места, но она навечно прикована к нему, не имея возможности возродиться среди людей. Это великая жертва, но она оправдана, ибо она исполняет своё предназначение, даруя людям надежду. Возможно, я тоже изберу подобный путь.

– Ты говоришь так, словно завтра покидаешь нас! – воскликнул взволнованный Элекс.

– Нет, нет, – улыбнулся отец. – Я ещё не исполнил своего предназначения: не нашёл себе приемника. Но, согласись! Рукописи горят в кострах бесконечных войн, устные предания обрастают вымыслом, как в случае с Варгеном, или умышленно переиначиваются врагами на благо их коварных замыслов. Это единственный путь для сохранения истины в веках.

Элексу показалось, что его отец обрел прежнее расположение духа после посещения своей матушки. Вскоре, это косвенно подтвердилось.

– Сейчас главное другое, – произнёс он. – Кася, жива.

– Как ты это узнал и когда?

– Пять минут назад. Моя мама нашла её, она в стане врагов.

– Не понимаю, – отозвался на эту новость Элекс. – Тогда она могла давно присоединиться к нам. Какие же оковы держат её?

– Наверное, оковы того же рода, что усыпили бдительность дозорного вчера ночью. Он ничего не услышал и не почувствовал до самой своей смерти. У «чёрных» много средств, и среди нападавших, несомненно, был хотя бы один из этих слуг Великого жреца.

* * *

Касс открыла глаза. Боль в руке от укуса пчелы, как ей почему-то казалось, стихала, но голова раскалывалась от боли. В небе ни одной звездочки. «Наверное, я дома», – подумалось ей. Тусклый свет в конце комнаты, заслоняемый чьей-то фигурой, не позволял разглядеть четко что-либо.

– Элекс, – позвала она. – Это ты Элекс?

Незнакомый мужчина в чёрном плаще, абсолютно лысый, приблизился к ней со светильником в одной руке, в другой он держал пиалу с водой.

– Выпей… это, тебе станет… легче, – произнёс он, с расстановкой проговаривая слова, словно тщательно подбирая их в уме и отбраковывая лишние.

Лицо незнакомца с крючковатым носом не внушало Касс доверия, но и не было неприятным. Девочка послушно выпила воду и ей, на самом деле, полегчало. Боль в голове ослабла и она, вздохнув, откинулась на подушку.

– Где я, что со мной было?

– Ты в безопасности. Тебя ранили во время сражения, помнишь?

Касс послушно кивнула, хотя не помнила ничего.

– Кто Вы? Лекарь? – спросила она, приглядываясь к пузырьку и стёклышкам, которые незнакомец поспешно убирал в свою сумку.

– Да, – коротко ответил тот и в свою очередь перешёл к расспросам. – Чье имя ты сейчас назвала?

– Не знаю, – отвечала Касс, сама удивляясь. Имя Элекс, ей сейчас ничего не говорило.

– Как зовут твою мать, отца?

– Не знаю, я, кажется сирота.

Мужчина в чёрном одеянии, как ей показалось, удовлетворенно кивнул.

– Со временем ты вспомнишь, просто сейчас ты устала. Тебе нужно спать.

Касс послушно закрыла глаза и провалилась в сон без сновидений. Убедившись, что сон девочки крепкий, «чёрный», которого звали Халимон, вышел из шатра. Возле ближайшего костра, где сидели и лежали воины, праздновавшие очередную победу, он остановился, не говоря ни слова. Заметив приближающегося Халимона, двое из мужчин, находившихся в развеселом состояние, отделились от компании и направились к нему.

– Теон, – обратился Халимон к одному из своих слуг. – Бери лошадь и быстро скачи в гавань. Пусть Туркас срочно найдет судно, способное доплыть до Египта. И не скупись на оплату шкиперу, – добавил он, протягивая мешочек с деньгами. – Судно должно быть быстроходным.

– А ты, Тукар, – обратился он ко второму, – много не пей. Завтра поутру мы отбываем.

Тукар с облегчённым вздохом направился к костру, а Теон проводил его завистливым взглядом, огорчаясь, что не может принять участие в пиршестве и отведать тушку «пленённой» козы, захваченной в недавнем набеге на селение диурдов. Седлая свою лошадь, он по-прежнему не мог отвести взгляда от счастливчиков, которые скоро будут лакомиться свежим мясом, ещё недавно блеявшем в закуте.

* * *