Основная масса погибших и умерших в годы советской власти — более двух третей приходится на период Великой Отечественной войны. Приведенная нами цифра жертв политических репрессий 1050 тыс. человек может быть по меньшей мере удвоена за счет жертв красного террора в годы гражданской войны. Жертвы голода — около 9 млн. человек — в какой-то мере могут быть также приравнены к жертвам политических репрессий, поскольку наиболее жестокий голод 30-х годов был во многом вызван политическим мероприятием — коллективизацией, и от голодной смерти прежде всего умерли те, кто так или иначе находился в оппозиции советской власти — кулаки и другие крестьяне и кочевники (в Казахстане), не желавшие вступать в колхозы. Также и в годы Великой Отечественной войны в качестве пушечного мяса в наибольшей степени использовали подпадавших под подозрение призывников с оккупированных территорий и ополченские дивизии, сформированные из не вполне благонадежной городской интеллигенции. Коммунистический режим ни во что не ставил жизни своих подданных, а подлинно боеспособной армии, сравнимой с армиями Германии, Англии и США, создать не мог из-за низкого уровня самосознания, образования и боевой подготовки основной массы солдат и командиров. Кроме того, и рядовые и генералы тоталитарной системой были приучены бояться самостоятельно принимать решения, что не могло не сказаться пагубно на ходе боевых действий и уровне потерь. В результате победа в войне с таким серьезным противником, как германский вермахт, могла быть достигнута только ценой очень большой крови, почему советские потери и превышали многократно потери неприятеля. Подобное же равнодушие властей к населению во многом способствовало многомиллионным жертвам в периоды голода. Что же касается физического подавления инакомыслящих, один тот факт, что число жертв политических репрессий всего лишь за три десятилетия достигло демографически значимой величины — более 1 млн. человек, говорит сам за себя. По сути, к жертвам политических репрессий может быть отнесена и часть погибших в годы коллективизации, а также при депортации в годы Великой Отечественной войны немцев, крымских татар, чеченцев, ингушей и ряда других народов (в нашем исследовании они учтены в разделе военных потерь). Общие демографические потери населения СССР в 1917–1953 годах превысили 59 млн. человек, что составило 30% от численности населения страны на начало 1955 года — 194,4 млн. человек.
С середины 50-х годов масштаб потерь населения СССР резко сократился. Этому способствовало отсутствие крупномасштабных войн, прекращение в прежнем виде и масштабе политических репрессий, а также прекращение смертности населения от голода. Страна в значительной мере преодолела прежнюю изоляцию от внешнего мира, и теперь возрастание дефицита продовольствия, грозящее массовым голодом, предотвращалось за счет закупок на Западе. Единственный более или менее значительный военный конфликт, в который была вовлечена Советская армия после окончания Второй мировой войны, — это война в Афганистане. Здесь проявились те же пороки, что были свойственны ей в 1939–1945 годах, поэтому потери оказались велики, особенно принимая во внимание относительную военную слабость противника. Только что закончившаяся чеченская воина продемонстрировала всему миру, что российская армия унаследовала пока что только худшие качества армии советской, следствием чего явились понесенные в Чечне большие потери. Значительное же число жертв среди гражданского населения республики вызвано прежде всего тем, что российские (в прошлом — советские) генералы и офицеры не привыкли считаться с жертвами не только среди собственных солдат, но и среди мирного населения.
РУССКИЕ КОЛЛАБОРАЦИОНИСТЫ
Статья 1-я. Предатели и патриоты{451}
Нельзя сказать, что феномен советского коллаборационизма был уникален во Второй мировой войне. Но если не по доле населения, то по абсолютной численности коллаборационистов, служивших в немецкой армии, Советский Союз занимает печальное первое место.
С началом войны в плен попали миллионы красноармейцев. К 1 декабря 1941 года их оказалось уже 3806 тыс. В 1942 году добавилось еще 1653 тыс., в 1943-го — 565 тыс., в 1944-го — 147 тыс. Даже за четыре месяца победного 1945-го в плен успело попасть 34 тыс. советских военнослужащих. Примерно из 6,2 млн. советских пленных около 100, а может быть и 200 тыс., смогли бежать, около 4,2 млн. погибли в плену, а примерно 1,8 млн. были освобождены советскими войсками (из них только половина к моменту освобождения сохраняла статус пленных, остальные же еще ранее были освобождены самими немцами и служили в коллаборационистских формированиях). Цифры страшные.