Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого

— За пару часов до того момента, когда должен был состояться концерт, меня вызвал к себе исполнявший обязанности директора института Исаак Борисович Реут. У нас с ним состоялся примерно такой разговор:

— Юрий Тихонович, — говорит он мне, — тут звонили из райкома, требуют запретить Высоцкому выступать у нас в институте. Говорят, что без «Ленконцерта» это происходить не должно. Грозят увольнением и исключением из партии. Я им сказал перезвонить в профком — это ж они организуют. Как вы думаете, что делать?

— Вы, — отвечаю, — руководитель, вам и решать.

Что я еще мог ему сказать в такой ситуации? Но это было только начало. Возвращаюсь я в свой кабинет, звонит телефон. На проводе первый секретарь Выборгского райкома Валерий Митрофанович Никифоров.

— Юрий Тихонович, — спрашивает, — вы коммунист?

— Да, — говорю, — коммунист.

— Так вот, имейте в виду, если допустите выступление Высоцкого, то вместе с Реутом вылетите из партии.

Я попробовал «включить дурака».

— Простите, — говорю, — Валерий Митрофанович, но ведь Высоцкий — известный и вполне официальный артист, его песни все и так на магнитофонах слушают…

— Юрий Тихонович, — перебил меня Никифоров, — Высоцкому не следует выступать в Ленинграде, это мнение товарищей из обкома, оно согласовано в ЦК.

— Тогда пришлите мне письменное распоряжение, — ничего умнее мне в тот момент в голову не пришло, Никифоров сделал вид, что не услышал эту фразу. Я начал оправдываться:

— Уже поздно, — отвечаю, — билеты распроданы, люди ждут Высоцкого.

— Кто у вас отвечает за пропускную систему? — чувствую, председатель райкома теряет терпение.

— Я отвечаю…

— Так вот, имейте в виду: Высоцкого на территории института не должно быть!

Доложил содержание этого разговора и. о. директора Реуту. А он на принцип пошел — не буду мешать Высоцкому, и все. Мы расходимся по местам, тут приезжает оперуполномоченный районного КГБ.

— Так, — говорит, — Высоцкий на территорию института попасть не должен! Скажите об этом охране.

— Не могу, — отвечаю, — охрана мне не подчиняется, она вневедомственная.

Оперативник плюнул и пошел говорить с охранниками сам.

О дальнейшем развитии событий вновь рассказывает бывший заведующий гаражом Агрофизического института Валентин Муравский: — Мы подъехали минут за пять до предполагаемого начала концерта, и то, что я увидел, меня шокировало. Ворота нашего института были закрыты, а перед ними — толпа людей. Все кричат, о чем-то спорят. Когда увидели нас — замолчали. Вышла вахтерша, узнала мою машину и, поколебавшись, пошла отпирать ворота. Позже я узнал, что ей это было строжайше запрещено. Но в этот момент кто-то подскочил к машине и сказал Сергею Мелещенко, что приехали люди из райкома партии и запретили проводить концерт, что двери актового зала заперты и опечатаны! Мелещенко вышел из машины, видимо, чтобы что-то узнать, а Высоцкий сразу сказал: «Валя, поехали отсюда». Тут к нам подошел еще один сотрудник института, давайте, говорит, Владимир Семенович, съездим к одному моему приятелю, вы там сможете попеть, мы вам заплатим столько же, сколько обещали за концерт. Володя ему резко отказал, мы развернулись и поехали ко мне домой. Настроение у нас было подавленное…

Вообще, тот день у Высоцкого не удался. Мне рассказали, как буквально за несколько часов до несостоявшегося концерта в Агрофизическом институте его поджидала еще одна неприятность. Это случилось, кажется, после дневного спектакля у Дворца культуры Первой пятилетки (ленинградские гастроли Театра на Таганке в 1972 году проходили там). Высоцкий с несколькими приятелями стояли у служебного входа и курили, неподалеку была припаркована машина — новенькие «жигули». Владелец машины что-то помялся рядом, потом подошел и говорит:

— Видишь, Володя, это твоя машина, — и показывает рукой на свои «жигули».

Высоцкий не понял, все молча смотрели на этого человека, пытаясь угадать, что он хочет. А он объяснил, что собирал записи песен Высоцкого, продавал их и накопил таким образом на «жигули»…

Но я отвлекся от событий в Агрофизическом институте.

Рассказывает бывший заместитель директора Агрофизического института Юрий Омельченко: — Через несколько дней нас всех — руководителей института — вызвали в райком, где объявили по строгому выговору. Кстати, директор Сергей Нерпин тоже получил «строгача», хотя в тот день, когда должен был выступать Высоцкий, он находился в командировке в Москве. А формулировка была такая: «За попытку организовать незаконный концерт В. Высоцкого». А еще вынесли такое решение: «Рекомендовать партийному бюро рассмотреть вопрос о дальнейшем использовании Реута И. Б. в качестве заместителя директора института». Напомню, в тот злополучный день Иосиф Борисович исполнял обязанности директора. А наш институтский партийный руководитель Николай Бондаренко никак не пострадал — он в это время находился на больничном.

Рассказывает бывший председатель культурно-массовой комиссии при профкоме Агрофизического института Сергей Мелещенко: