Тайные грехи

– Я не могу позволить себе сниматься у профессиональных фотографов.

– Нет проблем. Вы получите аванс.

– Я не беру взаймы.

Корбет прекрасно понимал – и одобрял щепетильность Мэтью: он и сам обладал той же стрункой. Но во всем нужно знать меру.

– Не будьте таким упрямым. Отдадите, когда подпишете контракт. – Корбет достал золотую авторучку от Уотермена и нацарапал на визитной карточке телефон. – Джилл Кочеран – лучшая в своей профессии. После того, как она с вами поработает, Ли Бэрон ничего не останется, как на коленях умолять вас сниматься.

Мэтью попытался представить подобную картину – и не сдержал улыбки.

– Где я должен подписать?

Корбет решил ковать железо, пока горячо.

– Вот здесь. – И он набросал условия сделки прямо на бумажной салфетке.

Мэтью внимательно прочитал и поставил свою подпись – размашистым заостренным почерком.

– Теперь, когда мы заключили договор, – сказал Корбет, – хорошо бы выпить шампанского.

Его собеседник покачал головой.

– Спасибо, но сегодня вечером я работаю. Нужно идти на склад за напитками.

Корбет хотел было возразить, но передумал.

– Я всегда восхищался людьми, которые ставят дело прежде развлечения. Редкая черта, особенно в этом городе. – Он встал и снова протянул Мэтью руку. – Выпьем, когда будут готовы снимки.

– Когда я получу роль, – поправил Мэтью. Корбет моментально согласился.

У дверей Мэтью столкнулся лицом к лицу с Ли. По всему телу пробежала жаркая волна. Он хмуро кивнул и посторонился, уступая дорогу. Ли сразу узнала его: он был не из тех, кого легко забыть. Но она также не горела желанием заводить разговор.

Вздернув подбородок, Ли вышла из ресторана; Мэтью – за ней. На улице они, так и не сказав друг другу ни слова, даже не оглянувшись, разошлись в разные стороны.

Однако, ведя свой «ягуар» по Голливудскому бульвару в направлении старинной испанской арки, венчающей собой ворота студии «Бэрон», Ли вспомнила гневные искры в его глазах и задалась вопросом: за что он сердится?

Ближе к вечеру, находясь в помещении товарного склада, Мэтью опустил в щель таксофона двадцатицентовик. И не удивился, когда женщина на другом конце провода заверила его, что будет рада заехать за ним после работы.

Кладя трубку на рычаг, Мэтью изо всех сил старался убедить себя в том, что действительно хочет видеть Лану Паркер.

Глава 10

– Ты уверена, что хочешь этого?

Сидя на краю кровати, Ли наблюдала за тем, как сестра порывистыми движениями бросает вещи в два раскрытых чемодана от Луи Виттона.

Марисса на несколько секунд задумалась. Какой взять купальник: желтый, состоящий из двух узеньких полосок, или вязаный черный? Кончилось тем, что в чемодан полетели оба.

– Я еще никогда не была так уверена.

– Сколько дней вы знакомы? Десять? И ты уже решила, что вы сможете жить вместе?

– Мы с Джеффом встречаемся две недели. Это на тринадцать дней больше, чем нужно, чтобы сделать выбор. – Марисса погрызла коралловый ноготь большого пальца и уставилась на разложенную поверх атласного покрывала одежду. – Надо купить новые шмотки. Это все устарело.

Ли не стала напоминать сестре, что всего лишь два месяца назад та истратила баснословную сумму, обновляя гардероб перед поездкой выпускников в Мауи.

– Где будет эта вечеринка?

– Точно не знаю, – туманно ответила Марисса. – Где-то в Западном Голливуде. Или в Малибу. Забыла… Вспомнила! – Она повернула к Ли сияющее лицо. – Дай мне поносить твое черное платье!

Платье из черного крепа от Билла Бласса было очень простого покроя, с богатой отделкой, и стоило кучу денег. На прошлой неделе Ли влюбилась в него с первого взгляда, когда подыскивала себе костюм у Бонвита Теллера. Она успокоила совесть тем соображением, что благодаря классическим линиям платье никогда не выйдет из моды.

– Оно же совсем новое. Я ни разу не надела.

– Ну и что? Я же не собираюсь заниматься в нем серфингом или еще чем-нибудь таким. Господи, ну ты бываешь такой занудой – точная копия Джошуа Бэрона!

Сестер разделяла кровать – и годы вражды, вскормленной ревностью и завистью. Холодные серые глаза скрестились с горящими зелеными. Марисса первой моргнула и напустила на себя покаянный вид.

– Ох, извини. – У нее задрожали губы; в голосе слышалась мольба. – Ты же знаешь, какой я бываю перед месячными.

Склонность сестры к притворству не была для Ли тайной за семью печатями, но ей так хотелось верить в Мариссину искренность!

– Ничего. Всем нам в последнее время пришлось понервничать.

– Ты умеешь хранить секреты?

– Конечно.

– Поклянись Богом. И своей жизнью. Ли улыбнулась.

– Клянусь.

– Нет, сделай как положено – так не считается. Марисса снова стала маленькой девочкой, напомнив Ли те далекие времена, когда она опекала сестру, заменив ей мать. Оправдывала ее выходки, заступалась перед отцом.

Она перекрестила левую грудь.

– Клянусь Богом.

– И своей жизнью.

– И своей жизнью.

Марисса удовлетворенно кивнула.

– Эта вечеринка имеет жизненно важное значение. Я не хотела говорить – боялась сглазить. На прошлой неделе Джефф сделал несколько моих снимков и показал одному продюсеру; тот предложил встретиться.

– Правда? Кто же это?