Тайные грехи

Сначала брат Росарии, Хесус Рамирес, не хотел иметь с ним ничего общего. Этот профессиональный контрабандист прилично зарабатывал, переправляя в Штаты дешевую рабочую силу, а обратно – дорогие автомобили. Исправно выплачивая отступные местным властям, он тем не менее остерегался привлекать лишнее внимание со стороны федеральных властей. А приютить под своим кровом беглеца как раз и значило привлечь внимание.

Но потом у Мэтью воспалилась рана, и Росария, явив то самое упрямство, которое удерживало деревенских парней от признаний в любви и предложений руки и сердца, отказалась отпустить его, пока он слишком слаб для путешествия. А к тому времени, когда Мэтью окреп, он уже так долго пробыл в их доме, что контрабандист вынужден был признать: в его собственных интересах поскорее доставить гринго обратно в Лос-Анджелес. Конечно, немалую роль сыграла и сумма в тысячу долларов, поступившая телеграфным переводом от Корбета.

– Ну и что дальше? – хмуро спросил Мэтью.

– Дальше – ждать. – Хесус остановился возле потрепанного голландского пикапа с надписью на борту: «TACOS[14] VARIOUS». После непродолжительных переговоров с владельцем Хесус отошел с парой bean burritos[15] и бутылкой пива.

– Ждать чего?

– Темноты, чего же еще? – ответил Хесус с набитым ртом. – Когда можно будет незаметно прошмыгнуть мимо la migra.

Что касается Мэтью, то он боялся не иммиграционного контроля, а мексиканской полиции. Если есть ордер на его арест, он может загреметь обратно в подземелье – на многие годы.

– А полиция? Хесус пожал плечами.

– Полиция no problema. – Его небрежный тон лишний раз подтвердил существующее мнение о том, что некоторые полицейские помогали «койотам», то есть контрабандистам. Точно так же с ними сотрудничали и бандиты, промышлявшие в темноте: нападали и грабили тех, кто пытался перейти границу «без охраны». Идеальный рэкет.

Возле железного забора ждало не менее двухсот иммигрантов – главным образом мужчин, хотя изредка мелькали также женщины и дети. Они просто стояли и смотрели. Не один год. Мэтью, выросший в Южной Калифорнии, знал игру «догони, если сможешь», в которую перебежчики играли с пограничниками. Но сейчас, наблюдая за вооруженными до зубов мужчинами, ждущими наступления темноты, он понял: игра эта не так уж и безобидна.

Вот почему он не сообщил Корбету подробностей. Просто пообещал объяснить все по прибытии и попросил перевести Хесусу тысячу долларов. И чтобы Корбет никому не говорил о его звонке. Поскольку он сейчас – преступник в бегах, зачем вовлекать Корбета в опасную авантюру? Кроме того, существовала возможность, что из этого ничего не выйдет, – не стоит порождать у Ли напрасные надежды.

Медленно садилось солнце. Воздух Байи становился все прохладнее. Люди начали скапливаться у ворот в железной решетчатой ограде.

– Теперь уже скоро, – пообещал Хесус. – Скоро, гринго, ты будешь дома.

Мимо проехала полицейская машина, и Мэтью почувствовал себя как на линии огня. Желудок свело; ноздри защекотал сладковатый запах смерти – память о Вьетнаме.

Джошуа наблюдал за тем, как Марисса утешала бедного студента-компьютерщика, которого бросила девушка ради неотесанного, но зато с грудой мышц футболиста. Сюжет этой легкой эротической комедии закрутился вокруг молодой женщины – воспитательницы молодежного общежития. Хотя оператор расположился довольно далеко от места действия, камера ухитрялась показывать каждый квадратный дюйм Мариссиных прелестей.

Когда режиссер крикнул: «Стоп мотор!» – Джошуа не удивился, обнаружив, что у молодого человека запотели очки.

Марисса почувствовала присутствие отца, как только он появился на съемочной площадке. Она знала о его планах от режиссера, а предупрежден – значит вооружен. После пары таблеток валидола и нескольких глотков водки «Абсолют» из припрятанной в грим-уборной фляжки Марисса была готова к встрече на высшем уровне. В этот эпизод она вложила всю себя и теперь с довольной улыбкой подошла к Джошуа.

– Ну как тебе?

– Неплохо.

Марисса просияла. Это был чуть ли не высший комплимент, которым ее удостаивал отец.

– А ты думал, я превращу эту ленту в порнуху?

– Не первую в твоей жизни.

– Я просто хотела привлечь твое внимание.

– И тебе это удалось.

– Сам говорил: риск – благородное дело.

Он бросил на Мариссу удивленный взгляд. Надо же, она его цитирует!

– Под конец перешла на скороговорку. И слишком подавляла парня. Но все равно получилось лучше, чем я ожидал.

– Корбет говорит, меня ждет блестящее будущее в жанре лирической комедии.

– Корбет – твой менеджер, ему платят за то, чтобы он говорил такие вещи.

– Ты же сам назвал мою игру хорошей.

– Я назвал ее неплохой, что не совсем одно и то же.

Однако от Мариссы не укрылось его тщательно скрываемое восхищение. То, что он боролся с этим чувством, сделало ее победу еще более весомой.

– Мистер Бэрон? – Молодой ассистент режиссера страшно волновался: он не хотел влезать в разговор между главой компании и звездой. – Простите за беспокойство, сэр, но на проводе – ваша дочь. Можете поговорить здесь.