— И ты думаешь, что Мокси заплатит Мартину «под столом» на основании метода
снятия отпечатков пальцев, которого не существует?
— Люди довольно предсказуемы.
Он встал, кивнул, прикусив нижнюю губу с левой стороны, трижды похлопав по
ручке двери, затем осмотрел меня с ног до головы так, как будто хотел съесть меня ложкой
в форме члена.
— Ты по-прежнему сумасшедшая, — сказал он мягко, как будто эти три слова
предназначались для того, чтобы соблазнить меня.
И они соблазняли. Дрю стоял прямо посреди комнаты, и каждая поверхность между
моих ног была в огне. Я бы сглотнула, однако у меня даже не было слюны, чтобы сделать
это.
— Сколько тебе лет? — спросил он.
— Восемнадцать.
Он вышел, позволяя двери медленно колыхаться, закрываясь позади него, и я
наблюдала за его большими шагами, вниз по коридору, в его совершенном костюме.
Мужчины любили сиськи, ноги, задницы, киски. Мужчины любили длинные волосы
и шеи. Они любили чистую кожу и полные губы. Но некоторые мужчины, правильные
мужчины — такие мужчины как Дрю и Стрэт — любили женщин острых как бритва, а я
не была влюблена по веским причинам долгое, долгое время.
_____________
Глава 6
«Пули и Кровь» находились на пороге популярности. Музыкальный альбом «Убийца
Штата Кентукки» вспыхнул и принес небольшому лейблу достаточное количество денег,
чтобы оставаться на плаву. Но затем Большие Парни пришли за «Пули и Кровь», направив
к ним рэкетиров с карманами полными обещаний. Они представляли их музыкальными
легендами подобно Хоуку Бромбергу, с его незначительной изюминкой спасателя и
18
бакенбардами, человеку, который постоянно хвалит свой лейбл и всё остальное, что они
сделали для него.
Всё это было на слуху в течение нескольких недель, однако на следующее утро,
после того, как я обчистила их обоих во время покера, я ничего об этом не знала. Я
сохранила свой лифчик, надела рубашку и растянулась на кушетке на несколько часов.
Мне нужно было добраться до школы.
Линн ушла. Также, как и Йони. Гостиничный номер с видом на пляж, освещаемый
светом встающего солнца, выглядел в совершенно другом ключе: дорогим и роскошным,
нежели накануне вечером.
— Доброе, — сказал с балкона Стрэт. Одетый в рубашку и выбеленные джинсы он
облокотился о дверной проём.
Позади него Хоук курил короткую коричневую сигарету толщиной со средний палец
и смотрел на меня так, будто ему было восемь, а я была куском его праздничного торта.
Он был легендой, но я не чувствовала себя польщенной. Я чувствовала отвращение.
— Где Инди? — спросила я.
— Ушел плавать.
стандарты были искажены. Он выглядел так, будто тусовался всё время, и именно это я
находила в нем привлекательным.
— Я должна идти.
— Ты должна прийти сюда позже.
Хоук закивал, зажимая скользкий окурок между зубами. Он пел о земле и небесах
настолько пронзительным голосом, но его реальное присутствие мне не нравилось.
— Хорошо, — у меня не было времени на болтовню. Мой отец возвращался из
деловой поездки в Омаху, и я должна была быть дома.
— У тебя есть номер моего пейджера?
— Нет.
У меня не было времени на то, чтобы разыскивать вокруг карандаш и кусочек чистой
бумаги, так что я обратила внимание на небольшую черную коробочку, расположившуюся
у Стрэта на поясе.
— Бровь, — сказал он. — Шесть-ноль-шесть Б-Р-О-В-Ь.
— Шесть-ноль-шесть? Штат Кентукки? Я думала вы, парни, из Нэшвилла.
— Пейджер из Кентукки.
Я не шевелилась. Просто ожидала развернутую версию его ответа.
— Мой отец переехал в Штат Кентукки. Он — доктор и повышает квалификацию
каждые шесть месяцев.
Мистер «Большая Рок-Звезда» был или слишком скромным, или слишком занятым,
чтобы заполучить свой собственный проклятый пейджер. Или был чересчур ребенком.
Либо слишком сильно привязан к родителям.