Тайные корреспонденты "Полярной звезды"

Из дела видно, что Пушкин по назначенному маршруту через Николаев, Елисаветград, Кременчуг, Чернигов и Витебск отправился из Одессы 30 июля того же 1824 г., дав подписку нигде не останавливаться на пути по своему произволу и по прибытии в Псков явиться к гражданскому губернатору. Если бы на эту подписку он не согласился, его отправили бы с надежным чиновником. Ему выдали прогоны на три лошади (на 1621 версту) 389 р. 4 к. Сверх того, из собственной канцелярии генерал-губернатора отпущено Пушкину 150 руб. в счет бывшего его жалованья за майскую треть, которое из Петербурга высылалось в эту канцелярию, но за последнюю треть еще не было прислано. Видно также, что с 1 мая по 8 июля, т. е. по день увольнения его вовсе от службы, ему следовало всего 128 р. 97 1/2 к. Пушкин прибыл в имение отца своего статского советника Сергея Львовича Пушкина, состоящее в Опочковском уезде, августа 9. В донесении тогдашнего одесского градоначальника гр. Гурьева графу Воронцову об отсылке Пушкина рукой самого гр. Гурьева прописано, что «маршрут до Киева не касается».

Переписка графа Воронцова с графом Нессельроде.

В архиве канцелярии новороссийского и бессарабского генерал-губернатора есть дело за № 1714 и 57 о высылке из Одессы в Псковскую губернию коллежского секретаря Пушкина на 33 листах, 1824 года. «Вот Акты…» (ПЗ, VI, 123–124).

Вслед за этим в «Полярной звезде» сообщаются тексты писем, которые решили участь Пушкина: М. С. Воронцова — к графу Нессельроде и ответ Нессельроде Воронцову (в переводе с французского).

Перед нами плод чьих-то архивных изысканий, произведенных в Одессе (автор сам видел «дело Пушкина», цитирует из него большие выдержки и даже указывает его номер и число листов). В рукописном отделе Пушкинского дома хранится несколько копий этих материалов²⁰. Копии, несмотря на некоторые различия, несомненно, являются списками одной и той же работы: во всех сначала идет текст перехваченного почтой письма Пушкина, затем описание его высылки («Из дела видно…» и т. д. как в ПЗ, VI, 123) и, наконец, переписка М. С. Воронцова и К. В. Нессельроде (правда, почти во всех списках она приводится во французских подлинниках). Различаются копии только полнотой комментариев: так, например, в списке, приложенном к воспоминаниям И. И. Пущина, отсутствуют «хозяйственные подробности» (суммы, выданные Пушкину на дорогу, и т. п.), все остальное дословно совпадает с текстом, помещенным в «Полярной звезде». Дополнения к тексту «Полярной звезды» имеются только в списке одесского профессора К. П. Зеленецкого.

Во-первых, там отмечается, что «поправки в письме кн. Воронцова <к Нессельроде> сделаны его собственной рукой»²¹. Эта подробность подчеркивала особенный интерес Воронцова к письму-доносу на Пушкина, которое граф поручил составить чиновникам, но редактировал самолично.

Второе дополнение из той же копии поясняет, отчего Пушкину было запрещено по пути из Одессы в Михайловское заезжать в Киев: «Пушкин был знаком с многими поляками из Киевской губернии»²².

Большая полнота списка К. П. Зеленецкого не случайна, ибо именно он был автором того текста, который в конце концов попал в «Полярную звезду»²³.

В одной из тетрадей П. В. Анненкова сохранилась копия следующего письма к нему К. П. Зеленецкого от 6 декабря 1857 г.²⁴:

«Честь имею препроводить к Вам, на ваше благоусмотрение, выписку некоторых актов и сведений из дела о высылке нашего поэта из Одессы в Михайловское. Не знаю, получили ли вы эту же выборку и из того же дела от г. Касаткина из Москвы. Он обещал доставить ее Вам».

Таким образом, К. П. Зеленецкий был тем человеком, который нашел важные документы в одесском архиве, составил текст ценной публикации о высылке Пушкина, но, не имея возможности напечатать эти материалы в России, передал их сначала В. И. Касаткину, а затем П. В. Анненкову. Понятно, что в I860 г. список мог попасть в Лондон как от Анненкова, так и от Касаткина и его друзей, т. е. Якушкина, Ефремова, Афанасьева²⁵. Второй вариант кажется более вероятным, потому что и некоторые другие разделы «Материалов для биографии Пушкина», помещенные в VI-ой «Полярной звезде», как уже отмечалось, восходят именно к друзьям Касаткина.