Тайные общества всех веков и всех стран

О’Магоней принадлежал к одной из древнейших фамилий в Мюнстере, но, замешанный в злоумышлениях и неудаче Смита О’Бриена, он бежал во Францию и оттуда в Америку, где вместе с Догени и генералом Коркораном поставил на ноги Братство фениев. Сначала это было полутайное общество; его сходки происходили украдкой, и, хотя главные деятели были всем известны, действия Братства оставались сокрыты от взоров публики. Общество быстро выросло числом членов и распространилось по всем штатам Американского союза, по Канаде и английским провинциям. Но в ноябре 1863 г. организация фениев приняла новый характер. Большой национальный конвент делегатов собрался в Чикаго и заявил цель Братства – отпадение Ирландии от Англии и учреждение Ирландской республики; те же самые перемены долженствовали произойти сперва в Канаде. Еще другой большой конвент состоялся в 1864 г. в Цинциннати из представителей 250 тысяч членов, с которых потребовали поголовный взнос по 5 долларов; требование, говорят, исполнили очень быстро. Действительно, читатель увидит, что предводители этого движения никогда не нуждались в деньгах, кто бы ни был жертвой обмана. Одно из решений, принятых в Цинциннати, заключалось в том, что «следующий конвент должен быть на почве Ирландии». Около того же времени возникла Фенианская община сестер, и дамы не оставались в бездействии; в два месяца они собрали до 200 тысяч фунтов стерлингов для закупки оружия и других принадлежностей войны. В то время фении вполне полагались на помощь американского правительства. Пресса в Нью-Йорке скорее поддерживала такое мнение. В Ирландии Братство никогда не доходило до тех размеров, каких достигло в Соединенных Штатах, и без помощи последних ничего сделать не могло. Однако как ирландские, так и американские фении имели своих предводителей, своих должностных лиц и гражданских, и военных, свои общие фонды и финансовые агентства, тайные клятвы, входные слова и эмблемы, законы и наказания, тайные склады оружия, ночные учения войска, своих корреспондентов, свои журналы и даже популярные песни и баллады. Но изменники вскоре принялись разрушать учреждение изнутри. Таким образом, о центральном начальнике О’Магонее, получавшем содержание в 2 тысячи долларов, упоминается в официальном отчете Исследовательского комитета Фенианского братства в Америке (1866) в следующих выражениях: «После тщательного рассмотрения дела Братства Комитет находит почти во всех случаях интерес Ирландии подчиненным личной выгоде; люди, восхваляемые патриотами, пользовались всякой возможностью грабить казну Братства, но узаконивали свои нападения, заручившись надписью Джона О’Магонея… В честность Джона О’Магонея Братство верило безгранично; не нам решать вопрос, изменил ли он этому доверию по неспособности или с намерением… Довольно того, что он не оправдал этого доверия… Никогда в истории ирландского народа не возлагал он более полного доверия на своих предводителей; никогда прежде его не обманывали так низко, не поступали с ним коварнее. Действительно, Моффетский дом (главная контора американских фениев) был не только богадельней для нищих чиновников и голодных авантюристов, но и телеграфным агентством для властей в Канаде и Фредерика Брюса, английского министра в Вашингтоне. Эти патриоты на жалованье и мученики по профессии не довольствовались опустошением нашей кассы, но еще заодно с английскими властями предупреждали их заранее о всех наших движениях».

Далее из отчета явствует, что в 1866 г. в фенианской кассе в штатах находилась сумма 185 тысяч долларов; что расходы на Моффетский дом и паразитов, стекавшихся туда, достигли за три месяца цифры 106 тысяч долларов, хотя Джон О’Магоней во многих своих письмах выражает недоверие к Стивенсу. Он бесспорно считал его искусным и смелым мошенником, который материально уменьшал его собственную долю добычи. Карьера Стивенса в Ирландии достаточно известна, и едва ли можно подвергать сомнению, что, пока вел своих несчастных сообщников к гибели, он играл роль приставленного к ним шпиона и между английскими властями и им существовало какое-то соглашение. Как же иначе объяснить, что он около двух месяцев жил по близости от Дублина в доме, роскошно меблированном, не принимая никаких мер, чтобы скрываться, и, тем не менее, так долго ускользал от бдительности полиции? Его поведение, когда он наконец был арестован, его хвастливые выходки в суде и окончательный побег из тюрьмы – все указывает на подобное же заключение. Единственное другое замечательное лицо из числа фениев был Джон Митчел, замешанный в смутах 1847 г., сосланный и бежавший в Соединенные Штаты. Во время междоусобной войны, которая опустошала эту страну, он был на стороне южан, захвачен в плен северянами, но освобожден президентом по просьбе американских фениев.