Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат»

Спустя три года, в марте 1976-го, Садат в одностороннем порядке денонсировал Договор о дружбе и сотрудничестве с СССР. Больше того, в каждом своем выступлении он говорил об «устаревшем и неэффективном» советском оружии и пел хвалебные гимны «непобедимому египетскому оружию», которое было… советского производства.

Даже соглашение о прекращении огня, подписанное, кстати сказать, с огромным трудом, он рассматривал как успех египетских вооруженных сил. Он забыл о своем союзнике Сирии, о том важном обстоятельстве, что в это время разразился нефтяной кризис и поднялись цены на нефть. Название Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК) за одну ночь стало известным всему миру. Все это укрепило позиции арабов и оказало эффективное воздействие на страны Запада…

После октябрьской войны Садат оказался на распутье. Какой путь избрать во внутренней и внешней политике? Он заявил, что «все козыри ближневосточного урегулирования находятся в руках США». Поэтому он отправился на поклон в Белый дом. Американцы были рады такому обороту, поскольку подобная позиция египетского президента соответствовала уже тогда намеченному Вашингтоном курсу на «сепаратное урегулирование».

Укрепив альянс с США, Садат приступил к проведению намеченных планов по «либерализации экономики», осуществлению политики «открытых дверей». Как известно, основой этой политики было привлечение любыми средствами иностранного капитала с Запада.

Но Садат ошибся. Все это уже было в многострадальной истории египетского народа: и широко раскрытые для иностранного капитала двери, и неуемное расширение отношений с западными покровителями. Политика «открытых дверей» и «либерализации экономики» по-сада-товски превратила Египет в неоплатного должника Запада.

Во второй половине 70-х страна на Ниле достигла такой степени экономической деградации, что уже все слои общества понимали: так продолжаться не может. С тревогой отмечали это и западные покровители Садата.

…Январь 1977 г. Официальное сообщение о сокращении государственных дотаций, которые давали возможность миллионам египтян жить хотя бы на несколько пиастров в день, вызвало многотысячные демонстрации в Каире, Александрии, Суэце, Асуане, Хелуане и других городах. Я видел своими глазами, как толпы египтян шли по улицам столицы с плакатами «Долой жирных котов!», «Герой переправы, зачем тебе наша лепешка?!», «Джихан, твой народ голодает!»

Демонстранты строили баррикады из автобусов, троллейбусов, автомобилей. Полиция оказалась беспомощной, а солдаты были заперты в казармах. Массы были разогнаны специальными отрядами в военной форме, которые не жалели патронов. Люди на улицах кричали: «Все равно, умрем ли мы от голода или от пуль!»

Целых три дня продолжался народный протест. Более 600 раненных и убитых, 3000 арестованных — и дотации были оставлены.

Среди корреспондентов, работавших в Египте во второй половине 70-х, циркулировала следующая шутка: существует два выхода из ближневосточного кризиса. Более сложный требует выработки решений всеми странами, заинтересованными в урегулировании конфликта, а также достижения такого компромисса, который будет приемлемым для всех. Но есть и более легкий вариант — чудо.

Египетский президент уповал именно на свершение чуда…

9 ноября 1977 г. Садат поднялся на трибуну Народного собрания. Депутаты и гости, среди которых находился и палестинский лидер Ясир Арафат, терпеливо выслушали разглагольствования президента о ситуации на Ближнем Востоке и о возможностях достижения мира в этом регионе.

— Я готов пройти любой путь, — сказал Садат, — чтобы спасти каждого египетского солдата от кровопролития. Я готов идти за миром хоть на край света.

После этих слов он отложил текст заранее написанного выступления и добавил:

— Я готов идти даже в Иерусалим, чтобы там перед депутатами кнессета рассказать о фактах и раскрыть нашу точку зрения.

Некоторым показалось, что президент допустил ошибку в своей речи. И лишь немногие поверили его словам. «Многие люди считают, что политики говорят не то, что думают, но я никогда не мог этого делать…» — скромно отмечает Садат в своих воспоминаниях об этом дне.

19 ноября египетский президент прибыл с трехдневным визитом в Израиль. В 20.30 по местному времени он ступил на землю Израиля.

Официальные бюллетени были полны сообщений о том, сколько раз Садат вытирал пот со лба во время молитвы в мечети. Даян был единственным человеком, к которому он обращался по имени: Моше. Он оказал особые знаки внимания Голде Меир, которая, прервав свое пребывание в Америке, вернулась на родину для встречи с египетским президентом. Садат поначалу называл бывшего премьер-министра «госпожа», но уже на другой день обращался к ней запросто — «бабушка». В Израиле он узнал, что дочь Меир родила ей внучку.

Важнейшим событием визита Садата в Израиль стало его выступление в кнессете. Его речь была полна требований мира. Но все же самым главным оказалось, как и где египетский президент произнес свою речь.