Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат»

Завтрак «раиса» был скромным: поджаренный кусочек хлеба с маслом и медом и чашка чая без сахара. Больной желудок заставлял его придерживаться строгой диеты. Он быстро пробежал глазами утренние газеты и, отложив их в сторону, отправился в массажную комнату. Сначала он сделал легкую зарядку. Потом его обработал массажист.

Приняв душ и облачившись в махровый халат, он сел за небольшой стол, на котором стоял телефон. Позвонил сначала в Соединенные Штаты своему сыну Гамалю, затем родственнику Осману Ахмеду Осману, вице-президенту Хосни Мубараку, министру внутренних дел Мухаммеду Набави Исмаилу.

В это время к Садату пришел его личный врач Мухаммед Атыя, который осматривал его каждый день с тех пор, как президент перенес второй инфаркт. Но в тот день «раис» чувствовал себя отменно.

После ухода врача к нему вошел личный секретарь Фавзи Абдель Хафез.

— Какие новости? — спросил президент.

— Слава Аллаху! Все хорошо!

— Парад состоится? — поинтересовался Садат с улыбкой.

— Да, господин президент. Утром звонили из Министерства обороны и сообщили, что все готово.

Садат просмотрел телеграммы и бумаги, которые принес Фавзи.

После разговора с секретарем он надел голубой парадный мундир главнокомандующего вооруженными силами. Затем приколол на правую сторону груди орден «Звезда Синая», которым наградил себя сам, а на левую — орденские колодки в восемь рядов. Через правое плечо повязал широкую зеленую ленту.

— Ты оденешь бронежилет? — спросила Джихан.

(Бронежилет изготовили для Садата в США в 1977 г.

Впервые он надел его в ноябре того же года, когда отправился в Иерусалим.)

— Зачем? — удивился Садат. — Ведь ты знаешь, куда я иду… К своим детям!

Но Садат отказался надеть бронежилет по другой причине. Его новый парадный мундир, который ему сшили в Лондоне, оказался тесноват, и он едва влез в него. Он также отказался взять и фельдмаршальский жезл, который брал на все парады.

— Он делает меня похожим на фараона, — объяснил президент жене.

Джихан Садат, которая была на 15 лет моложе своего 63-летнего мужа, окинула его быстрым взглядом и отметила, что голубой мундир ему очень идет.

Правда, в тот день первая леди Египта была немного опечалена тем, что Садат заставил ее взять на парад 5-лет-него внука Шарифа.

— Он стал мужчиной! — сказал президент.

— А остальных? — спросила Джихан.

— Возьми и их тоже, — ответил Садат.

Оглядев себя в последний раз в зеркало, Садат поцеловал супругу и спустился вниз. Первая леди задерживалась дома, поджидая внуков. Она подошла к окну и увидела, как муж спускается по лестнице. В этот момент она вдруг вспомнила фразу, брошенную Садатом несколько дней назад: «Джиги! Я скоро увижусь с Аллахом… Скорее всего, до конца года…»

Каир, 6 октября 1981 г. (9.45)

Президент в сопровождении восьми телохранителей сел в черный бронированный «кадиллак» и отправился к могиле своего старшего брата — летчика Афифа Садата, сбитого 6 октября 1973 г. над Синайским полуостровом. Затем он встретился с вице-президентом Хосни Мубараком и министром обороны Мухаммедом Абдель Халимом Абу Газзаля. Втроем они посетили могилу Неизвестного солдата, расположенную неподалеку от площади, по которой вскоре должны были пройти парадным маршем войска. Как и в предыдущие годы, Садат задержался у мавзолея Гамаля Абдель Насера.

Многие обратили внимание на то, что Садат был необычайно подвижен, суетился, а лицо выражало недовольство.

Затем Садат, Мубарак и Абу Газзаля сели в президентский «кадиллак» и направились к месту проведения парада. По обеим сторонам машины на специальных подножках стояли телохранители президента. Почти у всех, на американский манер, были надеты черные очки от солнца. Машину окружали 15 мотоциклистов.

Ежегодный военный парад, проводившийся в восьмой раз, должен был начаться в 11.20 и завершиться через два часа. Лучшие части египетской армии, насчитывавшей около 400 тыс. человек, не одну неделю готовились к нему. Одиннадцать раз они промаршировали по площади перед пустой трибуной. Военная техника красноречиво отражала зигзаги внешнеполитического курса Садата. Тут были американские танки, советские зенитки, французские самолеты.

Меры безопасности достигли предела жесткости. С раннего утра солдаты полиции блокировали все близлежащие улицы и переулки, ведущие к месту проведения парада.

Пригласительные билеты были желтого цвета, пропуска на машины — красного. Даже министру обороны был выдан пригласительный билет, хотя он сам приглашал и утверждал списки приглашенных.

Органы безопасности тщательно проследили за тем, чтобы в руках военнослужащих, принимавших участие в параде, не было ни одного заряженного боевыми патронами пистолета или автомата. Полковнику войск связи и небольшой группе его офицеров не позволили войти на трибуну в шесть утра, чтобы проверить телефонную связь.

Садат, Мубарак и Абу Газзаля прибыли к месту проведения парада в 11.05. Повсюду раздавались возгласы: «Наши души и кровь твои, Садат!» «Да здравствует Анвар Садат — герой войны и мира!»