Тайные пороки

— Еще хуже! На конверте — штамп канцелярии Государственной Думы! Поэтому и просил всех удалиться. Да и квартиру опечатать не мешало бы.

Рассуждая таким образом, Лев Лапочкин вынул из конверта осьмушку бумаги и протянул начальнику.

Тернов прочитал первую строку: «Досточтимый Ардалион Ардалионович!»

Затем взглянул на конец письма:

«Благодарю вас за бесценную идею. О встрече дам знать. Ваш Милюков».

Глава 3

— О! Дорогие гости! Добро пожаловать! — Лучась радушием, фельетонист Черепанов кинулся навстречу нежданному визитеру и, заключив его в объятия, принялся нещадно трясти и тормошить.

— Все свободны, — сказала госпожа Май.

Повинуясь ее жесту, журналисты споро снялись с мест и проскользнули за спиной гостя в коридор. Лишь Самсон Шалопаев не успел встать с кресла — зато он успел заметить, как Антон Треклесов незаметно достал из ящика стола пистолет и теперь держал его в руке под столом.

— Как я рад видеть тебя, дружище! — тараторил Фалалей, тиская оторопелого визитера. — Слышал последний анекдот? Приходит жена к мужу и говорит: «Ты разделяешь мое мнение, дорогой?» Муж отвечает: «Да, дорогая, разделяю — причем на две части. Первую я отвергаю полностью, а со второй я категорически не согласен». Ха-ха-ха! Пойдем, дружище, выпьем за встречу!

Гость наконец пришел в себя и оттолкнул Фалалея. Тот налетел на столик у дверей и локтем задел пепельницу, на пол посыпались пепел и окурки. Треклесов напрягся, но прибегать к оружию коммерческому директору не потребовалось, ибо наглый скандалист вдруг понурился и подавленно забормотал:

— Вы решили, что я сумасшедший? Собираетесь звонить в полицию? Считаете, место мне на одиннадцатой версте?

— Нет, любезнейший, ни в коем случае, — ответила госпожа Май, убирая в карман свою игрушечную плеточку. — Просто мы ждали, пока вы успокоитесь и расскажете нам все по порядку. Пройдемте в мой кабинет. Данила! Прими шубу у гостя да прибери здесь. Господа Черепанов и Шалопаев тоже пойдут со мной. А вы Антон Викторович, езжайте в меховое ателье, попробуйте продлить договор с владельцем.

Данила ловко принял с плеч визитера шубу, подхватил шапку и скрылся. Ольга Леонардовна проследовала в свой уютный кабинет. За ней понуро плелся визитер, замыкали шествие Фалалей и Самсон.

Когда мужчины расселись по мягким креслам, госпожа Май достала из бюро поднос с рюмками и бутылку. Однако угощать никого не стала, а, налив коньяк в пузатую рюмку, уселась на диван и пригубила ее сама.

— Итак, позвольте узнать, любезнейший, как вас величать?

Гость, казалось, совсем забыл, зачем он столь безобразно вторгся в редакцию. Пустым бессмысленным взором он обводил стены уютной гостиной, изучая репродукции картин с изображениями пышнотелых красавиц.

— Я ветеринарный фельдшер, лечу крупный рогатый скот. Читаю лекции на курсах. Зовут меня Евгений Львович Тоцкий.

— Превосходно, Евгений Львович, — одобрила госпожа Май, — судя по вашему наряду, вы собираетесь в церковь, на венчание.

— Напротив, сударыня, я как раз из церкви. Венчание не состоялось. Ардалион, жених то есть, не явился. Несчастную невесту в бессознательном состоянии отвезли на квартиру.

— Речь идет об Ардалионе Хрянове? — уточнила госпожа Май.

— Совершенно верно, — подтвердил Тоцкий. — Он пожевал бледными губами, опушенными русыми с проседью усами и бородой. — Я неплохо знаю господина Хрянова. Он не мог не явиться на венчание, не такой у него характер, чтобы баловать. И он так давно мечтал о семье. Полагаю, вы его убили.

— На каком же основании вы это решили? — заинтересованно откликнулась госпожа Май, протягивая руку к кожаному портсигару на придиванной полочке.

— Все произошло так быстро, — Тоцкий сокрушенно вздохнул. — Я и невесту-то увидел только сегодня. По просьбе Ардалиона заехал к ней, чтобы везти в церковь. Если бы Ардалион был не так скромен, не так скрытен да показал бы мне невесту до дня венчания, может статься, все бы и обошлось. Я, как ее увидал, так сразу заподозрил что-то неладное.

— Почему же? — поощрила откровенность гостя хозяйка.

— Девушка-то красоты необыкновенной. И тиха как ангел. Глазищи огромные и печальные. Такие у коров бывают иногда…

Фалалей хихикнул в своем углу и толкнул локтем сморенного Самсона.

— Да, именно так, — настаивал на своем Тоцкий. — Вы ничего не понимаете в красоте. А девушка в самом расцвете, формы полнокровные и грация, знаете ли, пленительная, прямо животная. Как увидел ее — так и почуял: быть беде. И вот итог — жених пропал.

— Но почему вы думаете, что мы убили его и труп спрятали? — весело крикнул Фалалей.

— Много наслышан о нравах желтой прессы.

— Мы не желтая пресса, а респектабельный журнал, — обиделся Фалалей. — Начитались глупых романов с продолжением.

— Ваш журнал — разновидность борделя, девица в желтой юбке, как выражался покойный Победоносцев. И был прав, черт возьми! Брачными аферами занимаетесь! Находите бедных красавиц и эксплуатируете их красоту!

— Каким же образом мы это делаем? — холодно спросила госпожа Май и протянула возбудившемуся гостю рюмку с коньяком.