Тайные страницы истории

После расстрела Колчака красногвардейцами всю полноту власти в Забайкалье и значительную долю оставшегося золота — более 32 тонн — сосредоточил в своих руках атаман Григорий Семенов, которого уже давно и прочно обложила со всех сторон японская разведка. Не кому-нибудь, а именно полковнику Хитоси Куросаве, главе читинского подразделения органов информации и разведки японской армии, поручил атаман перевезти в Японию 9 тонн золота в счет оплаты своих будущих военных расходов. И это был не единственный предварительно оплаченный договор на поставку вооружения, который так же, как и колчаковские заказы, не был отоварен японской стороной.

Но разведслужба полковника Рокуро Исомэ продолжала действовать. В январе 1920 года он организовал побег колчаковского генерала Розанова в Японию на крейсере «Хидзэн», а заодно и вывез при его помощи из подвалов Владивостокского отделения Госбанка России государственное золото. В ноябре того же года на российско-китайской границе Исомэ в «добровольно-принудительном» порядке изъял на «хранение» у начальника тыла колчаковской армии генерала Павла Петрова последние 22 ящика с золотыми слитками, оставив взамен ничего не значащую расписку. Япония высоко оценила заслуги своего разведчика. Рокуро Исомэ получил звание генерал-майора, а вскоре стал генерал-лейтенантом императорской армии.

Впрочем, подобные акции проводила не только японская разведка. В ноябре 1918 года французские войска по ориентировке своих спецслужб захватили на территории Германии 93,5 тонны так называемого «ленинского» золота, отправленного большевиками кайзеру в качестве репараций по Брестскому миру. Ценности были объявлены военным трофеем, однако в статье 259 Версальского мирного договора 1919 года указывалось, что это золото взято Францией лишь на «хранение». Как видим, срок такого «хранения» явно затянулся. Проводились операции и откровенно криминальные. В 1926–1927 годах сотрудники ВЧК-ОГПУ на начальном этапе пресекли акцию английской и германской разведок по заброске в СССР 12 тысяч купюр фальшивых червонцев. В результате грандиозного скандала германская полиция была вынуждена произвести обыск в одной из типографий Франкфурта-на-Майне, где печатались фальшивые червонцы. В ходе обыска было найдено около 120 тысяч частично изготовленных банкнот и огромное количество бумаги с водяными знаками. Таким образом, условия, выдвинутые Чичериным, имели в своей основе не домыслы, а реальные факты и не могли быть проигнорированы мировым сообществом. В результате долгих и трудных обсуждений на двусторонних финансово-экономических переговорах 1927 года Франция согласилась с нашими доводами, продиктованными не политическими пристрастиями, а здравым смыслом и общепринятой международной практикой.

Обсуждался и другой вопрос: почему советская республика должна платить долги за государства Прибалтики, Польшу, Финляндию, вышедшие после революции из состава России, оккупированную Румынией Бессарабию или занятые Японией Приморье и Сахалин — всего около четверти территории бывшей империи?

Аналогичная ситуация возникает и сегодня. Неужели мы настолько богаты, чтобы оплачивать, например, 41 тысячу франков акций «Донецкого общества железоделательного и сталелитейного производства»? Во-первых, сегодня Донецк—это заграница. Во-вторых, акции эти были частными, то есть не гарантированными российским императорским двором и Госбанком России. Наконец, эти заводы и так на 70 процентов принадлежали французскому капиталу. (В связи с этим заметим попутно, что французские предприниматели еще раз содрали со своих налогоплательщиков немалый куш за эти акции.) Все это характерно и для Бакинских нефтяных промыслов с акциями Бакинской городской думы; одесских и киевских трамваев, которые были построены и принадлежали на паях франко-бельгийскому обществу; Кишиневского пивоваренного завода, Чиатурского комбината по добыче марганцевой руды в Грузии и многих-многих других предприятий. Так какова же сумма подобных псевдодолгов из тех 40 миллиардов долларов, которые сегодня нам предъявляют к оплате французские наследники держателей ценных бумаг займов 1880–1914 годов?

Элементарный арифметический подсчет показывает, что если мы, как в свое время большевики, вычтем из всех адресуемых нам претензий потомков французских владельцев акций «царских» займов (к слову сказать, сегодня их насчитывается примерно 400 тысяч человек) «акции стран СНГ и Прибалтики», то фантастическая цифра в 40 миллиардов долларов похудеет как минимум вдвое. Ведь царское правительство не разрешало иностранцам вкладывать деньги в коренные российские территории (например, Нечерноземье) и регионы стратегического значения (Дальний Восток, побережье Баренцева моря и др.). Поэтому основная доля иностранного капитала в 1880–1914 годы приходилась именно на южных соседей России по нынешнему СНГ.