Тайные страсти. Книга 2

– Откуда вы знаете о существовании этой виллы?

– Я же работала официанткой в баре доньи Альсиры, который, как вы наверное, знаете, был и… – Тереса замялась, и Себастьян поспешил прийти ей на помощь.

– Да, знаю, и подпольным борделем.

– Ну, так вот, а девушек для такой работы готовили на этой вилле, покупая их у родителей в глухих индейских деревнях или заманив разными обещаниями. Одна из них была моей подругой и под большим секретом обо всём мне рассказала. Ох, доктор, как же ужасно с ними там обращаются! Она говорила мне о том, что охранники насилуют их по нескольку раз в день, что их заставляют заниматься лесбиянством, что за малейшее неповиновение сажают в карцер…

– Понятно, понятно, – Себастьян заметил, что Тереса так разволновалась, что даже порозовела, и испугался женских слёз. – Ну а теперь ответьте мне на второй вопрос – почему вы пришли ко мне, а не в полицию?

– Мне посоветовал это сделать отец Фортунато, – просто ответила девушка.

Себастьян был изрядно удивлён таким ответом. Неужели священник догадался о его благородных намерениях и решил ему в этом помочь? Он слишком мало знал отца Фортунато, и поэтому никак не мог заподозрить в нём подобной проницательности.

В комнату снова вошла Гертрудис.

– Извините, доктор, но к вам снова пришли.

– Кто?

– Ваш племянник Фернандо.

Услышав это, Тереса тихо вскрикнула и умоляюще посмотрела на Себастьяна.

– Я не хочу с ним встречаться, доктор! Я не могу его видеть!

– Хорошо, хорошо, – успокоил её Себастьян. – Гертрудис проводит вас через другую дверь, так что вам не придётся этого делать. И спасибо вам за ваш визит. Желаю вам счастья, Тереса!

– До свидания, доктор, – и она, опустив голову, вышла из комнаты вслед за служанкой.

Вскоре в комнате появился мрачный Фернандо. Он был настолько подавлен, что даже не сразу заметил разбитое лицо Себастьяна.

– Что-то произошло? – поинтересовался тот, заранее готовясь к очередным неприятностям.

– Всё это просто ужасно! – племянник взволнованно прошёлся по комнате, ероша свою пышную шевелюру. – Кто бы мог подумать, что такое возможно!

– Да что случилось?

– Я только что был в тюрьме у Рикардо, но меня к нему не пустили, поскольку он находится в тюремной больнице. Вчера он пытался повеситься!

После звонка Камило Мария Алехандра буквально не находила себе места, дожидаясь его приезда. Она сразу же позвонила лейтенанту Маркесу и обо всём ему рассказала. Он тоже посоветовал ей подождать и перезвонить ему сразу же после появления Касаса. Однако прошло уже несколько часов, а тот всё не появлялся, и Мария Алехандра оказалась во власти смутного, гнетущего чувства тревоги. Была ли это любовь или просто беспокойство за судьбу старого друга? – она и сама не знала этого. Тем более, что после той первой и единственной их ночи она больше не видела Камило, что, впрочем, было даже к лучшему. Она не представляла себе их новой встречи, и уж, тем более, не хотела новой близости – и всё же Камило был ей совсем не безразличен. Более того, случись какая-нибудь фантастическая ситуация, которая бы потребовала от неё жертвы ради его спасения – например, ей пришлось бы отдаться самому омерзительному негодяю – и она сделала бы это, практически не задумываясь. Но снова уступить самому Камило было бы выше её сил!

Так и не дождавшись Касаса, она легла в постель и постаралась уснуть. Но тревожное возбуждение дня не покидало её, и она только ворочалась, принимала снотворное и посматривала на часы. Лишь где-то в районе трёх часов ночи ей удалось забыться, и она погрузилась в какой-то странный полусон-полудрёму. Сначала ей приснилась счастливо улыбающаяся Алехандра, которая показывала матери новорождённого младенца, держа его на руках. Это был мальчик, чему Мария Алехандра совсем не удивилась, поскольку уже знала о результатах гинекологического обследования. Однако затем это видение исчезло, и его сменили другие, намного более странные видения. Перед ней стояли Себастьян и Камило, причём, если муж был серьёзен и молчалив, что Касас ей что-то говорил, говорил взволнованно и торопливо. Она не знала, что ему ответить, а потому чувствовала неловкость и смущение, отводя глаза от его пламенного взора. Постепенно образ Камило стал таять и расплываться, словно какое-то привидение, и до неё донеслись его последние тоскливые слова – «Прощай, Мария Алехандра, прощай навек!» Вскоре остался один Себастьян, который всё так же молча взял её за руку, притянул к себе и поцеловал. Она не противилась его объятиям и сама раскрыла губы, целуя его жадно и торопливо. И вдруг – на какое-то мгновение у неё возникло смутное подозрение, и она открыла глаза. Это был не Себастьян, а Лану! И это он страстно целовал её шею, разрывая на ней платье и опрокидывая на спину. Она отчаянно закричала и начала сопротивляться, но он был намного сильнее, и Мария Алехандра уже чувствовала, что слабеет и теряет сознание. В своей правой руке она вдруг ощутила что-то твёрдое и из последних сил ударила Лану. И всё – видение пропало, но зато перед глазами поплыли какие-то странные красные пятна, напоминавшие растекающуюся кровь.