Тайные страсти. Книга 2

– Во-первых, – рассудительно заметил Фернандо, – Тереса была не крашенной, а натуральной блондинкой. А, во-вторых, ты же помнишь, что тогда я считал тебя своей сестрой…

– Вот и теперь считай!

– Да что с тобой случилось?

Они находились в номере Алехандры, куда Фернандо зашёл за ней, чтобы отправиться на прогулку в город. Рикардо исчез ещё раньше, заявив, что пойдёт, как он выразился, «прозондировать почву» и выяснить, не удастся ли договориться о выступлениях в каком-нибудь кафе. Поскольку Мария Алехандра отложила встречу с дочерью, им нужно было чем-то занять как минимум два часа, и Фернандо решил провести их в тех ласках, которым они уже не раз предавались наедине. Алехандра обычно позволяла ему раздевать себя до пояса, и ласкать её маленькие, упругие груди, но на этот раз на неё что-то нашло, и она оттолкнула его, как только он попытался забраться ей под кофту.

– Да что случилось? – недоумевая, повторил он.

– Ничего, – буркнула она, надув губы. Как она могла объяснить ему внезапную перемену своего настроения, не объяснив все те изменения, которые произвели в её душе первые впечатления от Парижа. Ей вдруг вспомнились планы приёмного отца, который всегда мечтал выдать её замуж за настоящего европейского аристократа, с тем, чтобы она жила в Париже или в какой-нибудь другой европейской столице. Представляя на месте этого аристократа месье Лану, с которым она познакомилась в Версале, и невольно сравнивая его с Фернандо, который и в Париже остался простым колумбийским парнем, не способным ничем удивить, Алехандра в глубине души начинала сознавать, что, возможно, была несправедлива к Самуэлю Эстевесу. А ведь, действительно, глупо отказываться от того, что тебе предлагают, даже не взглянув на это собственными глазами! Всегда необходима возможность сравнивать, иначе как можно сделать правильный выбор? «Наверное, я начинаю взрослеть, – подумала про себя Алехандра, – и как жаль, что мой бедный приёмный папа до этого не дожил. Ему было бы так приятно увидеть во мне послушную дочь».

Так и не дождавшись другого ответа и не сумев догадаться, о чём она думает, Фернандо растерянно прошёлся по комнате.

– Ты меня уже больше не любишь?

Для того настроения, в котором сейчас пребывала Алехандра, это был самый нелепый и неуместный вопрос, а потому она лишь досадливо поморщилась.

– Оставь, я не хочу говорить на эту тему.

Фернандо ещё больше расстроился, и теперь на него просто жалко было смотреть. Он уже столько сделал для этой девчонки, так привык к тому, что их будущее – дело решённое; что теперь подобное поведение Алехандры сбивало его с толку и заставляло по-настоящему переживать. Как можно так измениться за какие-то два дня? Что случилось и в чём дело – в ней или в нём?

Ему показалось, что он нашёл ответ на этот вопрос, когда они, наконец, встретились с Марией Алехандрой. У неё такой серьёзный и озабоченный вид, словно бы она опять угодила в какую-то историю. Более того, погуляв с ними в окрестностях Эйфелевой башни, Мария Алехандра заявила, что у неё сегодня ещё есть неотложные дела, а потому она хочет препоручить их заботам Сержа Лану, который уже успел позвонить ей в пансион. Алехандра только вытаращила глаза, услышав от матери такие речи. Впрочем, возражать она не стала, а Фернандо, после сегодняшней ссоры просто не посмел. Поэтому, как только подъехал француз на своём серебристом «кадиллаке», Мария Алехандра перекинулась с ним несколькими словами, словно это был старый знакомый вроде Камило Касаса, взяла такси и уехала; а Фернандо и Алехандра остались стоять рядом с месье Лану, не зная, что делать дальше. Впрочем, тот уже всё решил.

– Ну что, друзья мои, – весело сказал он, – пора начать знакомство с теми местами Парижа, куда вас вряд ли сводят ваши родители. Что вы скажете о знаменитом кабаре «Мулен руж»?

– Со стриптизом? – подозрительно поинтересовался Фернандо, чувствуя себя весьма неуверенно в обществе этого элегантного француза, по сравнению, с костюмом которого его собственный джинсовый наряд походил на одежду слуги.

– Со стриптизом, – улыбаясь, подтвердил месье Лану, – но, зато сделанным с таким вкусом, исполняемым настолько элегантно и красиво, что становится просто произведением актёрского мастерства. Ну что – едем?