Тайные страсти. Книга 2

Касас глубоко вздохнул и подумал в этот момент совсем о другом. Какой смысл корчить из себя героя и непреклонного борца с мафией, если ничто в жизни не даёт ему душевного удовлетворения? Он так долго добивался любимой женщины – и вдруг теперь, когда она, наконец, уступила, понял, что и это, оказывается, не главное. Равнодушие, холодность и едва ли не брезгливость, которые продемонстрировала Мария Алехандра той самой ночью, породили в нём глубочайшую тоску и уныние. Овладеть телом женщины, ещё не значит овладеть её душой – и эта старая истина, открылась ему с предельной очевидностью. А для настоящей любви, той преданной, нежной и трепетной любви, которую он всю жизнь испытывал к Марии Алехандре, мало было одной покорности, мало было терпеливого равнодушия – нужна была взаимность! Но её не было, и он понимал, что никогда её не добьётся, а без этой взаимности весь мир казался бессмысленным, пустым и холодным. И что значила его общественная деятельность, борьба с мафией и публичные разоблачения, как не жалкую попытку забыть о своей несчастной любви? Политика лишь тешит самолюбие, но только любовь делает счастливым. Касас вновь вздохнул и равнодушно посмотрел на Лану.

Тот не понял его взгляда и вопросительно вскинул брови:

– Итак?

– Я не могу ответить на ваш вопрос, – ответил Касас. – Поскольку всё, что я знаю, вам уже известно. Сеньора Медина сказала мне, что это не телефонный разговор, а потому расскажет обо всём, когда приедет. И она даже не намекнула на то, с чем это может быть связано.

– Тогда я вам намекну, – вдруг холодно и резко сказал Лану. – В руки этой старой калоши, я имею в виду, разумеется, монахиню, случайно попала большая партия наркотиков. В том чемоданчике, который был… – Лану слегка запнулся, – который она собиралась привезти к вам, не оказалось ничего, кроме кучи всякого барахла. Поэтому, сенатор, ваша свобода и безопасность напрямую зависят от того, как скоро я найду эти наркотики. Где они могут быть, и куда она успела их перепрятать?

Касас тут же отвёл глаза, но Лану успел заметить, как тревожно блеснул его взор, а потому мгновенно понял невысказанное опасение Камило.

– Не беспокойтесь, сенатор, – почти весело произнёс он, вставая с места, – вашей любимой женщине ничто не угрожает. Мы, французы, слишком галантны для того, чтобы нас можно было опасаться таким красавицам.

– Идите к чёрту! – мгновенно вспыхнул Касас, раздражённый непереносимым самодовольством француза. – Глядя на вас, я искренне жалею, что на вашей родине уже отменили гильотину.

Оказавшись между двух огней, Рикардо запаниковал. В некоторых газетах прошло сообщение о трупе, найденном в известняковом карьере и о том, что полиция проводит расследование. Самым ужасным для него было то, что очаровательная мулатка, работавшая в гостинице «Ацтек», хорошо запомнила его и описала полиции. Каково теперь было Рикардо читать описание собственных примет и проклинать собственную забывчивость, заставившую его так откровенно засветиться! Ну как он мог забыть, в каком номере остановился этот злополучный Мельфор! А ведь теперь полиция будет разыскивать именно его, Рикардо!

Вторым обстоятельством, которое его немало встревожило, но, как, ни странно, и немного успокоило, было, таинственное исчезновение Лану. Почему француз отказался от своего намерения и не занял номер Мельфора, о чём, в свое время, он говорил Рикардо? Куда он теперь делся и что замышляет? Неужели, главной его целью во всей этой истории, было подставить полиции Рикардо и сделать так, чтобы все подозрения пали именно на него? Юноша терялся в догадках и не находил ответа.

Впрочем, самым опасным в данный момент было третье обстоятельство. На горизонте вновь появился Родригес и стал настойчиво интересоваться тем, куда пропал парижский покупатель? Рикардо встречался с ним в баре у Альсиры и долго убеждал в том, что честно выполнил своё задание во Франции, передал всё, что должен был сказать, и теперь хочет выйти из игры.

– Из этой игры можно выйти только вперёд ногами, – зловеще заметил по этому поводу Родригес – худой, длинноволосый и весьма неопрятный тип самого неопределённого возраста. – Если всё было так, как ты говоришь, то куда девался француз?

Рикардо клятвенно уверил его в том, что не имеет об этом ни малейшего представление, но, на следующий день после их разговора газеты сообщили о найденном трупе и о том, что разыскивается «высокий, худощавый и очень подвижный юноша, не старше двадцати лет, с карими глазами, прямым носом и вьющимися волосами». Тут же предлагался и словесный портрет, в котором любой знакомый, без труда узнал бы Рикардо.