Тайные тропы

— Приветствую вас, уважаемые люди. Я вас выслушал. Что вы от меня хотите? Чтобы я разогнал всех бандитов на землях, где есть свой Улахан Тойон? Мы тут мимо проходили и решили помочь своим соотечественникам. Так что больше на нас не надейтесь. У вас почти пятьдесят мужчин, если бы каждый один раз ткнул эту мерзость вилами, у вас не было бы проблем. Ну ладно. За преступления против законной власти, грабежи, насилия и убийства, по закону Отца основателя, этот человек приговаривается к высшей мере социальной защиты населения.

Виселицу строить не стали, повесили на крепком суку столетней чинары, прям на площади.

Больше никаких торжественных проводов на тот свет мы не устраивали. Всё быстро и функционально. Приехали, зашли в село с двух-трех сторон, постреляли и ушли. В одном только ауле я зашел в харчевню и приказал хозяину:

— Соберёшь муннях, выберете нового старосту. Если кто будет возбухать — все вопросы к Улахан Тойону. Свободен.

К какому из Тойонов обращаться, я не уточнял. Не барское это дело. Я вывесил на шесте возле дома бея оранжевую тряпку, примерно такую же, как и мои бывшие трусы. Мы покинули аул, взгромоздились в рыдваны и двинули дальше.

Положение, судя по всему, было аховое. Мы летели вдоль речки Кирон-Ая в сторону столицы края города Улукун, и практически в каждом третьем ауле производили смену власти. Срывали желтые флаги и вешали свои. Оранжевая контрреволюция у нас. К вечеру мне всё это надоело, я тут не нанимался чистильщиком работать. Надо съездить, узнать, долго ли местные власти телиться собираются. С такими темпами мы до столицы не доедем и за десять дней. Пока мы выигрывали в темпе, а успех и отсутствие потерь — это явление временное, только за счёт внезапности. Если коммунары прочухают, что мы здесь, то наверняка вышлют своим подкрепление.

Вечером я позвонил Тыгыну и обрисовал ситуацию.

— Мы прошли вдоль Кирон-Ая от Омукучана до Ынахсыта. Из восемнадцати деревень — в семи нами обнаружены и уничтожены ячейки бедноты и комитеты. Агитаторы, активисты расстреляны. Комиссар повешен. Остальные деревни коммунарами разграблены, зерно вывезено, люди испуганы и прячутся кто где. Твои добровольцы почистили только окраины возле границ, а чем ближе к городу, тем положение хуже. Мы не можем гоняться за каждым отщепенцем по косогорам. Ты просил меня узнать, как дела, так я тебе докладываю. Дела херовые.

— Ты не горячись, Магеллан. Не торопись. Я завтра с утра пошлю регулярные отряды для полной зачистки области от революционно-бандитствующего элемента, — сказал мне дедушка, — ты, главное, найди мне тойона Алгыя. Он как брат мне. Если его нет, то сыновей его. Надо им помочь. Они может быть, приболели, но с тобой Ичил, он вылечит. Или ты сам посмотри. Я знаю, у тебя есть хорошие лекарства.

Я чуть не хмыкнул в трубку. Брат, ага, как же. А лекарство у меня одно — калибра 7,62. Другого не держим. Если господа аристократы профукали свою власть, то тут уже ничего не попишешь, власть — это штука такая. Тонкая.

К городу Улукуну мы прибыли на следующий день, неспешно расположились в холмах, километрах в пяти от города, замаскировались. Я отправил четыре разведбота в сторону города, поглядеть на обстановку. Гринго должны будут, переодевшись в рванину, отправиться на рекогносцировку чуть позже, когда данные от разведчиков обработаются. Вот уже пошло изображение на планшет.

Картина открылась безрадостная. В городе пусто, на улицах тишина. Изредка, вдоль заборов и кустарников, пробегают отдельные личности. На площади, возле Храма Тэнгри, виселицы. А на перекладинах висят отнюдь не желтоповязочники. Прискорбный факт.

Пацанам измазали рожи грязью, чтобы ряшки не так блестели от жира, понаели, понимаешь ли. Прикидываясь городским люмпен-пролетариатом, мальчишки ушли в на разведку. Им проще, для них город — привычная среда обитания.

К сумеркам, когда все вернулись, диспозиция стала ясна. Повешены начальник городской стражи, казначей и еще несколько чиновников. Стража заперта в складах на рынке, их охраняют двое, судя по всему пьяных, коммунара. Основная масса мятежников расположилась в богатых домах — казначея и ему подобных. Все активно отдыхают, пьют бузу и водку, жрут в три горла, таскают к себе девок.

Но самая опасная часть, десять или двенадцать человек, заперлись в городском доме Алгыя, сидят, сами не выходят, не пьянствуют. Что-то значит, замышляют. Гады. Постоянно к ним шныряют всякие личности, получают, что ли, указания. Однажды отправляли гонца, верхом, куда-то за город. Что-либо точнее узнать не удалось — дом за высоким забором, внутри охрана. По городским слухам, Алгый находится на своих аласах, и недавно присылал человека с тамгой. Вроде тот и увёл все отряды нухуров из города, якобы по приказу Тойона. А на следующий день, то есть вчера, в город ворвались коммунары, повязали городскую стражу и начали бесчинствовать.